– Обещаю, тебе понравится, – Горин продолжает прижимать меня к себе и терзать горячим дыханием моё несчастное ухо.

– Мне это неинтересно! – выкручиваюсь и опасно отклоняюсь за перила, лишь бы только по мне перестали скатать вконец озверевшие мурашки.

Наконец, выигрываю немного свободы – мажор отстраняется, но снова начинает меня гипнотизировать. Ну уж нет! Второй раз у тебя этот же финт не прокатит! Сверлю его гневным взглядом. А ему, похоже, всё равно.

– Какая колючая ромашка… – нагло усмехается и… опускает взгляд. – Сама не понимаешь, от чего отказываешься. Могу продемонстрировать.

Горин разговаривает не со мной, а с моим ртом. А потом медленно наклоняется.

Да что ж такое-то?

– Как-нибудь обойдусь!

Борюсь до последнего. Снова выворачиваюсь и отклоняюсь, но мажор перехватывает меня за затылок и тянет к себе. Его лицо всё ближе. Уже чувствую горячее дыхание на своих губах. Сейчас что-то случится! Спасите! А-а-а!

И тут мне везёт.

Мимо проносится очередной опаздывающий студент и ощутимо задевает Горина плечом. Железная хватка на мгновенье ослабевает, а я пользуюсь моментом, выкручиваюсь и, не дожидаясь реакции, мчусь по ступеням вниз.

За спиной слышу сдавленные ругательства и какие-то оправдания.

– Иди на хрен!..

Это Горыныч огнём полыхает. А следом несётся уже в мой адрес:

– Слышь, ромашка? А насчёт вечеринки – ты подумай! Не пожалеешь!

– Пошёл ты!.. – бурчу под нос.

Не оборачиваюсь. Бегу в двести третью аудиторию. Влетаю и захлопываю за собой дверь.

Уф! Успела! Ещё бы минута, и сидеть мне на лавке в коридоре или идти в общагу. Преподаватель строгая, опоздавших не пускает.

На первой же лекции категорично заявила:

– Это вам не школа! Поэтому я бегать за вами не собираюсь. Образование нужно вам! А кому неинтересно, тот может не ходить на мои лекции. Встретимся на экзамене.

Сажусь на свое место. Звонок. Преподаватель поднимается из-за стола.

– Добрый день, студенты. Записывайте тему новой лекции…

Достаю ручку, тетрадь. Записываю.

Стараюсь не отвлекаться, но мысли постоянно возвращаются к Горину.

Щёки горят, руки-ноги подрагивают, сердце где-то в горле колотится, и внутри всё так странно-сладко сжимается, и даже немного жаль, что мажора кто-то пихнул…

А-а-а! Хватит! Вдох-выдох. Спокойно. Не думать о мажоре, не думать!

Две недели продержалась, почти не думая! Конечно, легче было приказать, чем выполнить. А если в голову постоянно лезут разные мысли?

Да, да! Накатывали фантазии с участием сероглазого блондина, которые я старательно гнала от себя. И даже уже начало отпускать.

Этому немало способствовало то, что Горин, приходя к нам в общагу, постоянно находился в центре женского внимания. Я не раз видела, как он выходил от айтишников, с которыми у него какой-то крутой совместный проект, в обнимку с очередной радостно виснущий на нём девицей.

Про проект – это девчонки потихоньку разузнали. Я не просила. И даже очень злилась. Потому что мне всё равно. Должно быть…

А Элинка живет на четвёртом этаже. И ходит ли к ней мажор, не знаю. Но девчонки на кухне болтали, что вроде как у Горыныча с ней "всё".

И вот, вроде бы, стало получаться отвязаться от мыслей о мажоре. А столкнулись на лестнице, и опять всё сначала… И даже хуже.

Вспоминаю, как он ко мне наклонялся, и снова щёки горят, и губы почему-то пульсируют, а внутри что-то сжимается.

Это потому что я запыхалась, боясь на пару опоздать, а не потому, что в какой-то момент даже хотела, чтобы мажор меня поцеловал. Да, именно так!

Вздыхаю и трясу головой. Это всё не всерьёз, просто гормоны шалят.

Эх, Соня, дура ты! Он развлекается, а ты уже напридумывала непонятно чего. Знаешь, сколько у него таких идиоток, согласных на всё?