Однако, газету нужно было выпускать. За металлолом и макулатуру он не беспокоился. Ребята соберут столько, сколько будет нужно. А выпуск газеты он всегда брал на себя и все давно к этому привыкли.

Времени до сна было ещё достаточно, и он взялся за оформление газеты. Главное – нужно что-то нарисовать красивое и по смыслу подходящее. Заметки и небольшие статейки написать, потом будет не долго.

Полистав журналы, Александр остановил свой выбор на портрете Владимира Ильича Ленина.

– Буду рисовать портрет Ленина, – подумал Александр и взялся за дело.

Через час портрет Ленина был нарисован. Написать заглавие газеты, расчертить её рамки, набросать черновые заметки было делом пустяковым, но это отняло всё оставшееся для отдыха вечернее время.

– Шура, ты спать собираешься? – спросила его мать, приближаясь к сыну, чтобы посмотреть на творчество Александра.

Она всегда с интересом относилась ко всем его занятиям, а иногда даже принимала в них участие.

– Ещё немного поработаю, мама, – ответил Александр матери, – нужно закончить газету.

Приблизившись к сыну, Евдокия Ефремовна внимательно посмотрела на нарисованный портрет Ленина.

– Молодец, сынок! Сходство полное!

– Стараюсь, мама. Газета нашего класса должна быть лучшей в школе.

– Старайся, Шурик! Творческая работа всегда нужна людям, а упорство и старание обязательно приведут к успехам.

Евдокия Ефремовна присела рядом с сыном и нежно потрепала рукой его чуб.

Впоследствии, став взрослым, Александр часто вспоминал об этих минутах детства, в которых он рассказывал матери о своих сокровенных мечтах, о новых конструкциях самолётов, о трудностях, которые приходилось преодолевать.

Евдокия Ефремовна всегда внимательно слушала сына и помогала находить правильные ориентиры для решения жизненных задач.

Прошло несколько дней. Гибель модели «пузатого» самолёта не давала покоя Александру.

Однажды после школы ему показалось, что он может понять причину падения этой модели. Раньше, ведь, таких падений его моделей никогда не было.

Не откладывая дело в долгий ящик, он взял лист бумаги, карандаш и сел за стол.

Мысль бегала где-то рядом, но поймать её и сконцентрировать в едином образе Александру никак не удавалось. В голове переплетались ветер с крутой насыпью, откуда была выпущена в полёт модель «пузатого» самолёта.

Машинально Александр нарисовал на бумаге насыпь с крутым склоном и прямой участок поверхности перед ней. Нарисовав эту картинку, он долго смотрел на неё.

– Ветер, ветер, – навязчиво стучалась в голове какая-то мысль, словно пыталась что-то подсказать Александру.

– Причём тут ветер? – отмахиваясь от этой мысли, как от назойливой мухи, подумал он и попытался сосредоточиться на своём рисунке.

Вдруг все мысли прояснились. Александр отчётливо представил себе и мысленно в пространственном воображении увидел на рисунке, как на насыпь дует ветер со стороны крутого склона. Он схватил карандаш и начал рисовать рисунок ветра, обдувающего эту насыпь.

Получалось, что ветер силой всего своего движения упирался в крутую стенку насыпи.

– Куда стремится ветер? – думал Александр. – Наверное, вверх! А что дальше?

Карандаш направил на бумаге линию струи ветра вверх.

– Но, ведь, ветер дул мне в лицо прямо, а не снизу, – вспоминал свои ощущения Александр в тот момент, когда он выпускал в полёт модель «пузатого» самолёта, – значит, выше насыпи прямолинейность ветра не изменилась. Так, так. Разгадка где-то близко. Самолёт должен был планировать против ветра, как это всегда бывало раньше, а он провалился вниз. Просто упал, словно был совсем без крыльев.

Александр нарисовал себя на вершине насыпи и провёл траекторию полёта модели самолёта. Ниже уровня насыпи в небольшом от неё удалении траектория резко уходила вниз и почти перпендикулярно упиралась в горизонтальную линию прямого участка земной поверхности перед этой насыпью.