Мне набрать ли твой номер иль нет,
Что сказать иль залиться слезами —
Потерял мл я твой где-то след;
Чтоб пришла, протянула мне руку,
И назло непокорной судьбе
Разогнала в душе моей скуку,
И ответ протянула судье:
– Я беру под защиту и ласку
Всеми брошенного молодца,
Чтоб не жил он на свете напрасно,
Чтоб поверил, что любят сердца.
Он не понят – но я понимаю,
Как нужна ему счастья рука.
Если друг иногда умирает,
То любовь не умрет ни когда! —
Распростёртые крылья
Распростёртые крылья
Камышом проросли.
Что за сила сгубила
Лебединые сны?
Белый пух, словно сказка,
Обвивает перо,
Может жил я напрасно —
Не вернуть ведь его!
Погибают вдруг птицы,
Что нам радость несут.
Может жизнь просто снится? —
То пасьянс есть иуд?
Но не смолкнуть над морем
Голосам белых птиц —
Это счастье в дозоре
Увядающих лиц!
Что погибли без срока —
Знать не им он был дан.
Пусть другие приходят
Счастья дать ураган.
У погибших лебедей
У погибших лебедей
Плача сгорбился камыш.
Здесь охотник на зверей
Не разбудит мира тишь.
Только птиц лишь иногда,
Обессилевших в полёте,
Манит ласкою вода,
Вырвавшись из труб завода.
Лишь тепло и смрад несёт
На простор озёр она,
И нельзя вернуть в полёт
Лебединого крыла.
Прибытие в Питер
Ещё тумана одеялом
Укрыты травы и леса,
Ещё испарины дурманом
Слезятся красные глаза,
И мельтешат стволы деревьев
На фоне утренних лучей…
Я прибыл в город вдохновенья
И город смерти палачей.
Я пуст в этом мире
Я пуст в этом мире,
Мир пуст для меня.
На веки от ныне
Покончено с Я.
Прощайте, подруги,
Прощайте, друзья,
И травы, и прутья,
Березы, заря…
Прощайте родные
Предметы любви,
Просторы России,
Просторы весны.
Простите поэта,
Что жизнь погубил.
Нет счастия света! —
Есть счастье земли.
Последние строки
– Зачем же скрывать! —
Прекрасней Серёги
Нельзя тут сказать.
«В этом мире умирать не ново,
Да и жить, конечно, не новей!»
Поединок за орлёнка
На суде
Встаньте стрелки! Стой, мгновенье!
Здесь решается судьба,
Через слёзы поведенья,
Через комнату суда.
Мир давно уже нарушен,
Распадается семья.
Меж двоих настала стужа.
Перед ними – стол, судья.
Монолог истца.
– Жить хотел в тепле, уюте,
В свете нежном очага —
Ни тепла и ни приюта,
Только лунные рога.
Сам себе готовь обеды,
Уберись и постирай,
За ребёнка сам в ответе…
Так нужна ль жена мне в рай?
Не нужна! Так разведите…
Сына жалко! Он ведь мой.
Но по совести судите —
Пусть останется со мной.
Вот расписка, что согласна
Сына мне отдать она,
А теперь твердит всечасно,
Что проснулась ото сна.
Не сужусь за наши вещи.
Злата нет и нет картин.
Остываю я для женщин.
Пусть меня поддержит сын. —
Судья.
– Раз раздор идёт меж вами,
Как (к ней) дальше будешь жить? —
Ответчица.
– У меня живёт тут мама… —
Что же ей ещё тужить?..
Равенство у нас в почёте…
И отдали сына ей…
Стрелки, вы опять влечёте
Вечность по дуге своей?
Сын
Из тысяч лиц
Я узнаю его!
Из под длинных ресниц
Взгляд летит далеко.
И не знает преград
Любопытство его;
И вопросы подряд:
– А это вот что? —
Интересно всё знать
Малышу на земле,
Что можно, то взять,
Подержать хоть в руке.
И камень схватить,
И птичку поймать,
И в лужу вступить,
И собачку позвать.
И с детьми поиграть,
И со взрослыми спеть,
И уметь танцевать,
И кататься уметь.
Вот такой уж мой сын —
Лишь два года ему.
Я хочу, чтоб они
Не узнали войну!
Долюшка худая
Мне с весною повезло:
Я родился в мае,
Вся же жизнь моя, как зло —
Счастья я не знаю.
Рано очень повзрослел,
Жизнь пошла такая,
Маюсь, маюсь столько лет,
Долюшка худая.
Брат с сестрою там лежат,
Во земле родимой —
Я же здесь, совсем не рад,
Никому не милый.
Видел я в семье запой,
Видел я и драки,
Не хотел идти домой —
Прозябал во мраке.
Встретил я свою любовь —
Потерял навечно.
Ставлю в церкви вновь и вновь
Восковые свечи.