Непримиримость политических сил в России всё возрастала. Продолжалась вынужденная перестановка министров в правительстве. Еще в сентябре 1916 г. Николай II признавал пагубность этого явления: «От всех этих перемен голова идет кругом. По-моему, они происходят слишком часто. Во всяком случае, это не очень хорошо для внутреннего состояния страны»^>217. Император пытался найти приемлемый компромисс, но это не удавалось, т. к. уступки принимались за слабость власти и тут же выдвигались новые требования.

В это время произошло событие, которое повлияло на осложнение политической ситуации в стране. А.Д. Протопопов, выдвигаемый как сторонник «Прогрессивного блока», неожиданно был назначен с согласия императора в Министерство внутренних дел. Однако это назначение резко изменило позиции самого Протопопова и превратило его в рьяного сторонника самодержавия, чем он, по образному выражению председателя Государственной думы М.В. Родзянко, «вонзил нож в спину» думской оппозиции. Таким образом, появление Протопопова на политической сцене было проявлением не столько «темных сил», сколько порождением самой Думы, что и вызывало столь ожесточенную борьбу «Прогрессивного блока» за его смещение. Это поднимало против него особую ненависть бывших товарищей. «Маленький Протопопов – большое недоразумение»^>218, – бросил в конце 1916 г. крылатую фразу А.И. Гучков. Но при этом «забыл», что в интервью с журналистами по поводу назначения Протопопова сам недавно заявлял: «У Протопопова хорошее общественное и политическое прошлое. Оно целая программа, которая обязывает»^>219. Сказано достаточно определенно. Подлинная суть «большого недоразумения» с Протопоповым состояла в том, что породила Протопопова Дума, а именно та партия, которую возглавлял Гучков. По выражению российского историка А.Я. Авреха: «Унтер-офицерская вдова сама себя высекла – вот глубинная причина ненависти Думы и «общественности» к своему недавнему соратнику»^>220. В ход пошли интриги и последовали новые осложнения в важных государственных делах. Следует ради справедливости заметить, что часто сам А.Д. Протопопов своими опрометчивыми действиями давал повод к таким нападкам.

Николай II в нерешительности заколебался. В ноябре 1916 г. в одном из писем Александре Федоровне он сообщал о необходимости перемен в составе правительства: «Мне жаль Про[топопова] – хороший, честный человек, но он перескакивает с одной мысли на другую и не может решиться держаться определенного мнения. Я это с самого начала заметил. Говорят, что несколько лет тому назад он был не вполне нормален после известной болезни (когда он обращался к Бадмаеву). Рискованно оставлять в руках такого человека мин[истерство] внут[ренних] дел в такие времена! Старого Бобринского также надо сменить. Если мы найдем на его место умного и энергичного человека, тогда, надеюсь, продовольственный вопрос наладится и без изменений в существующей системе. Пока будут происходить эти перемены, Думу закроют дней на 8, иначе они стали бы говорить, что это делается под их давлением… Только, прошу тебя, не вмешивай Нашего Друга. Ответственность несу я, и поэтому я желаю быть свободным в своем выборе… Нежно целую вас всех. Навеки твой Ники»^>221.

Вскоре последовал ответ Александры Федоровны, в котором подчеркивала: «Душка, помни, что дело не в Протоп[опове]… Это – вопрос о монархии и твоем престиже, которые не должны быть поколеблены во время сессии Думы. Не думай, что на этом одном кончится: они по одному удалят всех тех, кто тебе предан, а затем и нас самих. Вспомни, как в прошлом году ты уезжал в армию, – ты тогда тоже был один с нами двумя против всех, которые предсказывали революцию в том случае, если ты поедешь. Ты пошел против всех, и Бог благословил твое решение. Снова повторяю, что тут дело не в Прот[опопове], а в том, чтоб ты был тверд и не уступал – “Царь правит, а не Дума”. Прости, что снова пишу об этом, но я боюсь за твое царствование и за будущее Бэби»