Все шло традиционным порядком. Царь Алексей Михайлович заранее объявил наследником сына Феодора и перед смертью благословил его на царство. Единственное, что смутило публику, – крайне болезненный вид молодого царя. Он с самого детства страдал наследственным заболеванием – хронической цингой.
Когда Феодору было всего три года, его по обычаю пересадили с игрушечной лошадки на настоящую. Мальчик был в восторге! Он увлекся всем, что связано с лошадьми, лучшим подарком теперь для него был породистый конь. Родители надеялись, что занятия верховой ездой укрепят здоровье царевича… Но вышло наоборот. Свидетелем несчастного случая оказался близкий друг его отца, боярин Артамон Матвеев:
«Будучи на 13-м году, он однажды собрался в пригороды прогуливаться со своими тетками и сестрами в санях. Им подведена была ретивая лошадь: будущий государь сел на нее верхом. На сани насело так много, что лошадь не могла тронуться с места, но вскакала на дыбы, сшибла с себя седока и сбила его под сани. Тут сани всей своей тяжестью проехали по спине Феодора Алексеевича и измяли у него грудь, отчего он и теперь чувствует беспрерывно боль в груди и спине».
Из-за болезни Феодор был вынужден много времени проводить в покоях, вдалеке от шумных игр. Возможно, поэтому он с детства проявил большую склонность к наукам. Его учителем был знаменитый философ и поэт Симеон Полоцкий.
Феодор получил энциклопедическое образование, прекрасно ориентировался в богословии, философии, риторике, поэтике, свободно владел латынью и польским языком, читал Овидия в оригинале и писал стихотворные сочинения на латыни и церковно-славянском. Он имел обширную музыкальную библиотеку, отлично пел, обладал талантом композитора.
Феодор Алексеевич живо интересовался всем, что происходит в странах Западной Европы, и нередко расспрашивал о европейской истории и обычаях своих врачей-иностранцев. Мечтательный юноша, Феодор собирался разрушить все устаревшее и ненужное, позаимствовать на Западе новое и полезное. Но ему было всего 14, и к власти его просто не пустили. Бразды правления взял в свои руки царский дядя, Иван Милославский, при поддержке многочисленных родственников и примкнувших к ним бояр. По ложному навету был отправлен в ссылку глава Посольского приказа Артамон Матвеев, из-за чего обрушилась внешняя политика. Пока юный царь сочинял стихи и писал утопические проекты преобразований, его родственники де-факто установили в стране олигархическое правление.
Были упразднены приказ Тайных дел и Счетный приказ, которые раньше осуществляли общее управление и контроль системы. Иван Милославский забрал под себя два ключевых приказа: Большой Казны – аналог Министерства финансов, Посольский – аналог Министерства иностранных дел и еще несколько второстепенных. Остальные приказы отдал в кормление своим людям, каждому по 6–7 учреждений. Чтобы хватило прокормиться всем, за несколько лет количество приказов увеличилось с 42 до 60, а общее число чиновников – с 882 человек до 2762. Волокита и коррупция в госучреждениях дошли до абсурда. Изменения в государственном аппарате фактически разрушили вертикаль власти, которую так долго выстраивали первые Романовы.
Однако царь повзрослел, а Милославский этого не заметил. Он продолжал распоряжаться в царском дворце как у себя дома. До тех пор, пока не попытался влезть в личную жизнь Феодора.
…Это была любовь с первого взгляда. 4 апреля 1680 года, на Вербное воскресенье, по Красной площади шел торжественный крестный ход. Огромная толпа глазела на пышную процессию. И в этой толпе 18-летний Феодор увидел ее. Она отличалась от других, – не столько красотой, сколько гордой осанкой и смелым взглядом. Девушку разыскали, это оказалась Агата, или Агафья, Грушецкая, дочь обрусевшего польского шляхтича, которая «сиротствовала» в доме дяди. Феодор велел передать ему, «чтоб он ту свою племянницу хранил и без указа замуж не выдавал».