«Ёлки! Я никогда об этом не думал! Жил и жил! Меня все устраивало… Однажды, приняв такое решение, больше и не возвращался к этому вопросу!»

– Да, ты прав! – нерадостно подметил я. – Вопросов, которые можно поднять, столько, что жизней всех писателей не хватит. Только твои темы не с потолка взяты, правда ведь? Вторая про меня, а первая? Первая ведь тоже про меня! Откуда ты знаешь, что мои родители погибли?

– Дед рассказал, – просто, без заморочек, и как-то по-родному ответил Роман.

Гости уже давно разошлись, а мы как сидели в моей комнате, сбежав после инцидента с преподом, так и сидели…

– Расскажи мне о них! – попросил внук писателя.

– О ком? О родителях?

– Да…

– Родители как родители. Оба были журналистами, познакомились на журфаке и всю жизнь потом были вместе. Везде и всегда. В конце девяностых им предложили какой-то грандиозный проект в Африке. Они не вернулись. Мы жили на съемной квартире, и в один пасмурный осенний день ко мне пришел человек из редакции и сказал, что родители погибли. Меня отправили в интернат. Больше я ничего не знаю. Мне было 15. Мир рухнул. У меня даже не осталось ни одной фотографии. Куда делись все наши вещи из квартиры, я тоже не знаю.

– Как это? – серьезно удивился Роман.

– Меня просто выдернули из моей жизни! И тогда было совсем не до шмоток, да и все равно было. Я впал в какую-то прострацию. После интерната я сразу ушел в армию, а когда вернулся, никого не нашел из тех, с кем могли работать мои родители.

– А бабушки, дедушки? Вы не из Москвы?

– Папа был детдомовским, а когда речь заходила о маминых родителях, она закрывалась и говорила, что она одна и у нее никого нет.

– И ты не пытался узнать?

– В детстве?

– Потом. Можно же как-то в паспортном столе все восстановить…

– Нет. Не хотелось. Я очень обиделся тогда на них, что они не взяли меня с собой!

– Не взяли с собой – вместе погибнуть?

– Именно! Зачем они меня одного здесь оставили? Чтобы я что здесь делал?

– Вот и напиши книгу о своих предках. Раскопай родословную, узнай, в конце концов, как погибли родители! И закрой уже вопрос с этим литкритиком. Пиши под своим именем!

– О! Нашелся тут умник! Я хоть как-то пишу! Ты вообще сидишь в своей шикарной норке и ничего не пишешь! – слишком острые вопросы поставил он передо мной, и я решил, что лучшая защита – это нападение.

– Мы сейчас о тебе или обо мне говорим? – Рома улыбнулся.

– О тебе, Роман Батькович! Мне поставлена задача из тебя писателя сделать… – напомнил я, зачем я здесь…

– И за это ты получишь идею книги, да? А зачем она тебе, если мы вместе уже нашли то, о чем неплохо было бы написать… Может, отстанешь от меня и займешься делом?

– Я подумаю, – рассмеялся я.

– Спокойной ночи! – окончил разговор Роман. – Пойду поблагодарю Софью и провожу ее домой, наверняка сидит и ждет меня…

Ревность кольнула исподтишка. «Незнакомое доселе чувство» – констатировал я.

Чтобы отвлечься и не думать о Софье, решил попробовать писать, как договаривался с призраком. Мысль о том, чтобы заполучить идею книги из потустороннего мира, не давала покоя. Дед не замедлил явиться, а я продолжил с того места, когда нас прервали:

– И если я не смогу уговорить вашего внука стать писателем, то мне надо будет покинуть этот дом?

– Да. Только не совсем просто покинуть.

– То есть? А как можно его непросто покинуть? Со скандалом что ли?

– Нет. Ты умрешь, – призрак произнес это настолько просто и обыденно, что мурашки пробежали по телу.

– Как это? – растерялся я.

– Просто умрешь, сердечный приступ, – призрак пожал плечами в знак того, что поделать лично он с этим ничего не может.