– Экономили на школьных завтраках, – помог Бесу Станислав.

– И на завтраках тоже, – добродушно согласился Евгений Серафимович. – Во-вторых, я чистосердечно признался в данном правонарушении и искренне раскаялся в содеянном. Результатом явилось освобождение меня под подписку о невыезде до суда. Думаю, наш самый гуманный суд в мире примет к сведению все вышеизложенное, учтет, что это первая судимость, а также, что оступившийся гражданин имеет государственные награды. Я надеюсь, что все закончится штрафом, максимум – условным сроком.

– Я же говорю, у вас отличный адвокат.

– И гонорары у него отличные... от других, – признался Белявский. – К тому же и само дело выеденного яйца не стоит. Это для рядового обывателя одно упоминание о бриллиантах и трех миллионах долларов вызывает нервный тик. Через границу такие капиталы утекают, что мои камни даже каплей в море не назовешь. Если идти в ногу со временем, то это скорее уровень нанотехнологий контрабанды. Три «лимона» долларов – это всего лишь фура с «серыми» мобильниками или компьютерами. А их ежедневно через границу сотнями гонят.

– Остается только порадоваться за вас, Евгений Серафимович, – грустно признался Станислав. – И за себя, что зла на меня вы не держите. Тогда, может, перейдем к делу. Вопрос, зачем я вам понадобился, так и повис в воздухе.

– К делу так к делу, – одобрительно кивнул Белявский. – Мне необходимо, чтобы вы, Станислав, помогли мне. Работа предстоит достаточно сложная, опасная, но при всем этом высокооплачиваемая.

– Предстоит? – Стас удивленно поднял брови. – Вы говорите так, будто я уже дал согласие. Признаюсь откровенно, что у меня нет ни малейшего желания, как вы изволили сказать, помогать вам, Евгений Серафимович.

– Я понимаю, но у вас другого выхода нет.

– Опять станете меня шантажировать Анной Анчар, семьей моей сестры...

– Избави бог! – всплеснул руками Белявский. – Я же сказал, Станислав, забудьте тот разговор с Консулом в гараже. Ни вашим близким, ни тем более Анне ничего не грозит. Дело обстоит намного сложнее, чем вы можете себе представить.

– А я ничего и не представляю. Я просто не желаю иметь с вами ничего общего.

– А вот это зря. Я еще вам могу пригодиться, Станислав, – хитро глянул на собеседника Белявский. – Как вы думаете, откуда мне стало известно, как вы сейчас выглядите?

Станислав чертыхнулся про себя. Действительно, эта важная тема как-то выскользнула из общей канвы беседы. А ее никак нельзя было упускать. Но и показывать крайнюю заинтересованность в этом вопросе не стоило.

– Да не все ли равно, – равнодушно сказал Стас. – Не иначе кто-то из моих бывших соратников по Синдикату язык за зубами не держит.

– Вам известен человек по имени Горан? – спросил Белявский и остро глянул на Станислава, видимо, интересуясь реакцией собеседника на свои слова. – Это он передал мне ваш портрет в компьютерном исполнении. Кстати, рисунок и оригинал очень схожи.

– Горан, конечно, знаком, – спокойно ответил Стас. – Начальник контрразведки Синдиката, мой бывший наставник и куратор. Если вас интересует его характеристика, могу доложить, что это жестокий человек, который не остановится ни перед чем для достижения своих целей.

– Я не слишком хорошо знаю Горана. Видел его раньше всего пару раз. Года четыре назад он приезжал в Москву, встречался с Анчаром, решал какие-то важные вопросы. И полгода спустя мы с шефом по своим делам были в Австрии, он посетил нас в гостинице. Третий раз я общался с Гораном месяц назад.

– Он в Москве? – настороженно спросил Станислав.

– Не знаю, – пожал плечами Белявский. – Был в Москве, я имел честь беседовать с ним в моем офисе. А где Горан сейчас, известно только ему самому. Вы догадываетесь, зачем этот человек появился в России?