Я отмечаю приметы времени. Но есть вещи, существующие во все времена.

После сытного раннего ужина было решено объявить тихий час.

– Мы с Ядигой почти не спали ночью. Все к вашему приезду готовились, – шутит Лев Родионович, и жена вторит ему.

– Так ждали. Так ждали.

– Мы тоже почти не спали, – лукавит Валентина Ивановна и мужчины её не поправляют. Потому что спать хотят.

– Тогда объявляю по части тихий час. Ядвига, покажи гостям, где они смогут отдохнуть.

После тихого часа гости гуляли, где кто хотел. Анатолий играл с собакой на берегу залива. Лев Родионович и Иван Иванович уединились в гараже. Лев показывал гостю свою машину.

– Нам в часть пришла разнарядка на машины. Представляешь, на немецкие Мерседесы.

– Трофейные, что ли? – удивляется Лев Родионович.

– Новые. Из Западной Германии. Говорят, это заслуга Родиона Яковлевича.

– Узнаю полковника Малино, – Лев Родионович напомнил об испанском прошлом министра обороны Родионе Яковлевиче Малиновском.

– Единственный министр обороны Союза, награжденный французским орденом Военный крест с серебряной звездочкой, – проявил эрудицию и полковник Поспелов.

– Покупай.

– Лев Родионович, что ты говоришь? Чтобы я на старости лет шофером стал.

Товарищи вышли из гаража, и попали в руки женщин.

– Лев, ты со своей машиной совсем спятил. Ездить, не ездит. А как кто к нам зайдет, так обязательно в гараж его тащит.

Знала бы ты, жена, что муж твой в гараже не автомобилем хвастает, а кое-чем гостя потчует. Одному как-то не с руки пить.

– Мы уже ужинали, а кушать-то хочется, – Ядвига ушла в дом.

То ли воздух тут такой, то ли другой какой-то фактор, но всем очень хочется кушать. Всем, это двум супружеским парам. Хочет ли кушать Анатолий, сказать ничего не могу. Он с собакой на заливе.

Женщины ушли в дом, готовить стол ко второму ужину.

– Анатолий совсем взрослым стал, – с оттенком зависти говорит Лев Родионович.

– С виду взрослый, а по мозгам дитя. Устроился на завод № N. Учеником слесаря.

– Хороший завод. У меня там старый друг трудится. Обеспечим надзор, и все будет в порядке.

– Я не беспокоюсь. Парень принял здравое решение. Мать сильно волнуется. А какое у неё сердце сам знаешь.

– Обеспечим, – сказал Лев Родионович, но что именно, сказать не успел. Позвали к столу.

– Надо Анатолия позвать.

– Позовем, Ваня, – весело говорит отставной полковник. Берет два пальца в рот и разражается пронзительным свистом.

Первым прибегает пес. Язык набок. Тяжело дышит.

– Замотал тебя, Мичман, Толя?

Анатолий лишь головой мотает.

– Мы с тобой сухопутные вояки. А пес у тебя моряк. Почему?

– Ваня, Ваня, это водолаз. Порода такая. По-ихнему это ньюфаундленд.

Создается впечатление, что оба полковника «ходят вокруг и около». Хотят обсудить и решить важный вопрос, но отчего-то не решаются.

Могу предположить, что товарищ Поспелов хочет попросить друга воздействовать на сына в том направлении, чтоб тот все-таки подал документы в ВУЗ. Время еще есть. А товарищ Груздев, услышав, как друг относится к выбору сына, не решается предложить свою помощь в том, чтобы Анатолию отказали в приеме на работу на заводе № N.

Поздний ужин. Кто это сказал: отдай ужин врагу? Еще чего! Такой ужин, и отдать кому-то?

Если я начну описывать те блюда, что стояли на столе, то опасаюсь, вы изойдете слюной.

– Ядвига! Ты поразила меня в самое сердце, – говорит Иван Иванович, потирая не область сердца, а живот.

– А гладишь живот, – смеется хозяйка дома, – Вы с Львом пойдите на двор. Погуляйте.

Белые ночи. Зачем я упомянул о них, если всякому ясно, где действо происходит? Поясняю. Туалет есть в доме, но какой мужчина откажется исполнить малую нужду на свежем воздухе?