Однако в тот самый момент, когда покорный Василию Смоленскому мечник уже собирался выводить в простенок несчастного гонца, в княжескую светлицу вошли вооруженные бояре Сотко Злоткович, Борил Миркович и Коротя Славкович с целым десятком верных дружинников.

– Мы пришли за тобой, княже! – сказал громко, с достоинством, остановившись прямо напротив князя, боярин Сотко. – Сдавай же свой меч «по добру-по здорову»!

– Ах ты, вор! – вскричал, багровый как кумач, князь Василий, пытаясь выхватить меч. – Как ты осмелился поднять руку на своего господина?!

Но тут на князя, по знаку бояр, кинулись брянские дружинники, отняв у него меч и крепко схватив его за руки.

– Ты сам – вор, князь Василий! – громко сказал Коротя Славкович. – А наш истинный князь теперь – Роман Михалыч Молодой! Пока же посиди в темнице, а там – увидим!

– Ах, злодеи-крамольники! – вскипел князь, но вдруг зашатался и схватился за сердце. – Ах, какая сильная боль! – простонал он.

Но дружинники, не обращая внимания на его стоны, повели страдавшего, едва передвигавшего ноги князя, в ближайшую темницу, где его уже ждали радостные, вернувшиеся из бегов и жаждавшие мести за свои обиды стражники.

На следующий день князь Роман Молодой входил в Брянск под малиновый звон всех колоколов. У входа в детинец по обеим сторонам дороги столпились многочисленные горожане. – Слава князю Роману! – кричали из толпы. – Здоровья Роману Михалычу!

Возле крепостного моста стояли, перешедшие через ров, все брянские бояре. Даже престарелые и больные пришли сюда встретить своего князя. Лишь епископ Нафанаил не вышел на люди и остался ждать князя в думной светлице княжеского «охочего» терема.

Боярин Кручина Миркович держал в руках серебряный поднос с хлебом-солью, а его брат Борил – золотой поднос с золотыми же кувшином и кубком.

– Мы долго ждали тебя, пресветлый князь! – сказал боярин Кручина, протягивая спешившемуся князю поднос. – Все глаза проглядели! Благодарим тебя за то, что уберег всех наших воинов и принял наше приглашение на брянский «стол»!

– Я благодарю вас, – ответил князь, отламывая от хлебного каравая кусок и погружая его в соль, – и желаю счастья славному Брянску! – Он прожевал хлеб, взял с другого подноса кубок с греческим вином и сказал: – Пью за славу этого города и брянских людей! Пусть же здоровье и богатство придут в этот многострадальный Брянск, и сам Господь станет вашим защитником! Слава Брянску! Слава брянскому люду!

– Слава! – подхватили горожане. – Слава князю Роману Михалычу!

На следующее утро князь Роман Молодой выпустил из города незадачливого Василия Ивановича с двумя десятками его дружинников, сохранивших верность изгнаннику.

Князь Василий, не пожелавший разговаривать с новым хозяином Брянска, сидел в телеге: у него болела грудь. С трудом сдерживая стоны, он молча подал знак своим людям выехать по Большой Княжей дороге в сторону Смоленска.

Только когда его небольшой отряд ушел далеко, и Брянск исчез из виду, князь Василий обрел дар речи и громко приказал: – Поворачивайте-ка, мои люди, на ордынскую дорогу! Поедем в Сарай, к самому царю!

А когда кто-то возразил, что «уже холодно и грядет зима», он, забыв о боли в груди, резко крикнул: – Что нам зима?! У меня и без того стоит зима во всем теле! Нам хватит припасов на десяток дней, а может, и больше! Доберемся до Орды, найдем там правду, а тогда нам не будут страшны ни голод, ни холод! Поехали!

Великий московский и владимирский князь Иван Иванович сидел в своем кресле в думной палате, обхватив обеими руками голову. Было о чем задуматься! Стольких трудов стоила дружба со Смоленском и Брянском, вот уже, казалось, готовится военный союз. И – на тебе! Хитроумный Ольгерд Литовский одним ударом разрушил все планы Москвы! Мало того, что он запугал своим походом престарелого Ивана Смоленского, добившись от него прежних отношений и оттолкнув от Москвы, так он даже захватил Брянск, изгнав оттуда Василия Ивановича и посадив своего ставленника – Романа Молодого! В довершении ко всему, разведывательные отряды Ольгерда неожиданно, почти без боя, заняли московский городок Ржев как раз в то время, когда сам великий литовский князь вел войско навстречу брянской рати молодого князя Ивана Васильевича. В Ржеве сел воеводой литовский служилый князь Иван Сижский. Успехи литовцев способствовали ослаблению влияния Москвы в восточной Руси. И многие удельные князья перестали считаться с молодым великим князем Иваном Ивановичем.