Сгорал от стыда, когда возвращался. Возбуждало и унижало это собирай мне на белье. Сказано не шлюхой, благонравной девицей.

Мучительный период жизни. Лучше не вспоминать. И детям рассказывать про годы нечеловеческой нужды – пустое! Это их ничему не научит. Повзрослевшие, они не будут нуждаться ни в воспоминаниях, ни, тем более, в патронаже. Дочь с ее английским менталитетом начнет понимать его далеко не сразу. Сын за несколько лет своей эмиграции отскочит от него далеко – сделает карьеру, сначала научную, потом менеджерскую, примет гийюр, поменяет имя, религию, профессию, всё.

Впрочем, не из-за детей, не из-за депрессии, мучившей годами, не из-за одиночества в эмиграции Марк кидался в воспоминания о прожитом. Амбиции сочинителя не оставляли его ни на минуту. Амбиции толкали присматриваться, прислушиваться, принюхиваться, менять взгляды, привычки, окружение. Тут ощущалось отличие западной интеллектуальной элиты от российской.

Скажем, определить Гитлера как чемпиона по ненависти – таким читательскую аудиторию не завлечешь. Если же поставить вопрос иначе – являлся ли Гитлер разрушителем, тут открывалось, что за ним числятся и созидательные программы. Серьезные исследования показывают, что Гитлер был увлечен не только подготовкой к войне, уничтожением евреев. Его занимали, например, взаимоотношения бизнеса и государства. Говоря сегодняшним языком, он строил смешанную экономику. Он считал, что государство вправе требовать от частного предпринимателя, чтобы тот работал в интересах народа. Если собственник этого не понимает, государство может забрать производство себе. Фюрер комбинировал, а не выбирал окончательно между тем и тем. Он не мирился с монополистами, стимулировал частные производства со стороны государства. Показательна история с созданием «народного автомобиля». Когда частные фирмы не поверили Гитлеру, что идея дешевого автомобиля принесет им достаточно прибыли, Гитлер создал государственную фирму. У нацистов был здравый проект, где присутствовала и национализация, и пособия, и регулируемый со стороны государства рынок. Гитлер говорил о модернизации, о моторизации, обращал внимание на достижения американской промышленности…

Очень даже созидательный план, при реализации которого Германия могла бы построить экономику не хуже американской. Но фюрер оказался в плену ненависти. Фюрер был чемпион по части ненависти. Он хорошо изучил науку ненависти. Он понимал в ней толк. Он был виртуозом ненависти. По словам его биографа Вернера Мазера, «он ненавидел всё беспощадно».

Нам с Марком очень повезло. Мы провели несколько лет под ферулой К. на бибисишной «Русской службе». К. заведовал там тематической программой. Не я, а Марк с ним сдружился. В начале нашей эмиграции мы ходили в имперский Bush House, тогдашнюю резиденцию радиопрограмм Би-би-си. Там К. давал нам заработать. Придумывал тему. Днем мы писали тексты. Он слегка правил нас, брал в студию и записывал. К вечеру программа шла на Москву.

… Распивать спиртное с начальством не являлось обязаловкой. Но если такое случалось, мы не возражали. Тем более что К., в то время выпивавший крепко, никогда не терял голову. Рассказчик он был искушенный, изысканный и представлял собой редкий случай эмигранта-аутсайдера, раз и навсегда отделившего себя от солженицыных-бродских. Он отдавал им должное, а вот восхвалителей, их на дух не переносил. И все приговаривал: как я ненавижу этих идиотов! Бездарны, глупы и сколько самомнения. Кончились попойки внезапно – прямо с работы К. увезли на «скорой». Операция на сердце. Шунтирование. После чего он «завязал». Марк встречался с К. уже в пабе. За одной-единственной пинтой пива. Темы их разговоров мы нередко продолжали в наших междусобойчиках. К примеру, замеченная К. семантическая ошибка во фразе Маркса «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма» приводила к забавному выводу: ведь неотступно бродит то, что уже умерло. А коммунизм в Европе во времена Маркса еще и не родился.