Но пока Аласкар работал на него.

И все же, глядя на ловкого шпиона, Кара-Ахмед-паша впервые серьезно подумал об опасности, которую тот несет ему лично, и о том, что после выполнения поручения, которое готовился дать, и сообщения еще кое-каких сведений, известных только Аласкару, но очень опасных для султана Сулеймана, шпиона нужно уничтожить.

Он забыл, что Аласкар прекрасно умеет читать по лицам, даже тем, которые практически ничего не выражают. Один невольный взгляд, одно движение, и шпион уже знает, в какую сторону направлены мысли того, за кем наблюдает. Иногда казалось, что просто читает сами мысли, но это была всего лишь удивительная наблюдательность, тренированная годами.

Ему одинаково хорошо удавалось все: выдавать себя за кого угодно, обаять людей и втираться к ним в доверие, красть секретнейшие материалы, подменяя их стихами о любви, просчитывать действия и даже мысли противников на несколько ходов вперед, быть осведомленным во всем, а еще… покорять сердца прекрасных дам. Именно в их покоях и благодаря их влюбленности и острым язычкам он добывал многие важные сведения. Не раз какая-нибудь красавица добывала своему мимолетному возлюбленному строго охраняемый ключ, а потом долго горевала, осознав, что, получив доступ к заветным материалам, красавец потерял интерес к ней самой.

Аласкар умел попадать в тщательно охраняемые гаремы и во дворцы пашей и в секретные комнаты, где хранились документы, даже однажды в женский хаммам, закрывшись яшмаком. Неуловимый словно ветер, он был столь же свободен, несмотря на свою службу Кара-Ахмеда-паше. Потому паша не впервые задумывался об уничтожении шпиона.

– Паша, вы вызывали меня? – напомнил о себе задумавшемуся Кара-Ахмеду его шпион.

Тот вздрогнул, пожалев, что выдал себя, сделал знак, чтобы Аласкар подошел ближе.

– Султанша собралась куда-то уезжать с Михримах Султан, наложницами и внуками Повелителя. Видно боится оставаться в Стамбуле. Правильно боится, сейчас янычарам достаточно только мигнуть, и она снова перевернут свои котелки.

Аласкар удивился: неужели Великий визирь намерен поощрить бунт янычар? Но те разнесут не только дом ненавистного им Рустем-паши или расправятся с султаншей Хуррем, но и половину Стамбула заодно. На что надеется Кара-Ахмед-паша, ведь Повелитель ему доверил спокойствие города и своей семьи, с него и спросит.

Когда-то бунт янычар дорого обошелся и Стамбулу, и самим янычарам. Теперь может дорого обойтись Великому визирю. Или он надеется, что султан не вернется в Топкапы? Но следующий султан Селим расправится со всеми еще жестче, ведь старший внук Повелителя – сын наследника престола, семилетний Мурад, рожденный Нурбану.

Опасные игры затевает Кара-Ахмед-паша…

Тот словно понял мысли Аласкара, покачал головой:

– Бунта в Стамбуле не должно быть. Но султанша едет не в Эдирне, а на восток. Потребовала от меня охраны до Измита. Наверное, собралась к Повелителю сама, ведь он уехал быстро и с Хуррем султан не попрощался. – Кара-Ахмед-паша усмехнулся. – Боится потерять на Повелителя влияние… Говорят, она поит нашего султана каким-то зельем, наверное, перестало действовать.

– Что должен сделать я?

– Мы позволим султанше и ее семье уехать подальше от Стамбула, проводим до Измита, как и просит…

Значит, просит, а не требует, – мысленно усмехнулся Аласкар, но вида не подал.

– …и не наша будет вина, если где-то между Болу и Анкарой ей встретятся разбойники… Горы… там всякое бывает… – Кара-Ахмед-паша поднял руки ладонями вперед, словно заранее отвергая всякие обвинения. – Я против этой поездки, но султанша упряма и никого не слушает. Ты меня понял?