Когда был взят Каир, Синана назначили главным архитектором города, а осенью 1539 года – главным архитектором империи, от чего империя, безусловно, выиграла. К назначению причастен новый Великий визирь – Челеби Люфти-паша, под началом которого когда-то служил талантливый мостостроитель. Именно этот паша, став Великим визирем после Аяз Мехмед-паши (умершего от чумы), вызвал гениального архитектора из провинции.

К этому времени Михримах-султан уже была полгода замужем за Рустемом-пашой, которому до поста Великого визиря оставалось служить «всего» четыре года. Рустем-паша тогда был Третьим визирем.

Вот Синан действительно был староват для юной Михримах, он был старше самого султана (родился в апреле 1489 года), но для людской молвы свалить в одну кучу Синана, Рустема-пашу и всех остальных не стоит труда. Обидно, когда подобные сплетни начинают повторять те, кто формирует знание (или незнание) истории у зрителей.

Дети уже выросли, даже младший Джихангир прошел обряд обрезания, что означало, что мальчик стал взрослым и больше не будет рядом с матерью, Роксолана могла в полной мере заняться общественной деятельностью, благотворительностью, строительством, а еще… политикой.

Что она и сделала.

Ей не простили. Одно дело жертвовать деньги бедным, но совсем иное – создавать фонды, строить мечети, больницы, магазины, столовые и дома призрения (имареты). А уж вести переписку с иностранными принцессами или королями?! Это невиданно!

Роксолана не обращала внимания на злые языки, за столько лет в гареме к ним привыкла, она давно вела переписку с сестрой персидского шаха Тахмаспа, видимо, это была Перихан-ханум, личность на Востоке известная и весьма примечательная. Тот случай, когда сестра умнее брата-правителя и способна держать его в определенной степени в руках.

С точки зрения обитательниц гарема это было предательством – переписываться с сестрой того, с кем воюет муж! Но Роксолана не делала (и не могла делать) ничего помимо воли своего Повелителя, о любом шаге докладывали султану, и переписку она наверняка вела по его подсказке и в его интересах.

Думаю, и с королями Польши тоже… Отправляясь в поход на Молдавию, Сулейман предпочел бы знать, как к этому отнесутся в соседней Польше, чтобы не столкнуться с объединенным войском молдаванского господаря и польского короля. Узнавать намерения короля Сигизмунда через дипломатов не совсем удобно, и тогда свою роль сыграла Роксолана, ведь ее родина была на территории тогдашней Польши…

Король ответил, переписка стала постоянной и продолжилась даже при его сыне. Королю тоже выгоднее дружить со всесильной султаншей.

Мог ли гарем поверить возможности помогать мужу-правителю вот так? Разве это женское дело – переписываться с королями?! Султанше положено возлежать на подушках, отдавая приказания хезнедар-уста и служанкам и потягивая шербет, кофе или поглощая сладости.

Роксолана была «неправильной», она не возлежала на подушках, не перемывала косточки другим, не объедалась, султанша… трудилась. Она приняла на себя обязанности управления гаремом и стала активно его сокращать, убеждая Сулеймана выдать замуж или просто подарить кому-то одну красотку за другой. Красотки, привыкшие к гаремной неге богатейшего гарема Востока, без энтузиазма покидали свои места.

А в 1541 году в Стамбуле произошел большой пожар, причем в районе, непосредственно примыкавшем к дворцу. Пострадали, в том числе, и некоторые гаремные постройки. Роксолана воспользовалась этим и попросила мужа «приютить» ее в Новом дворце, где, собственно, и жил сам султан, хотя бы на время ремонта после пожара. А еще потому, что не чувствовала себя в Старом дворце защищенной.