«Четвертый человек» – так весьма уместно было озаглавлено американское издание книги Бойла. Там упоминалось о шпионе в Букингемском дворце, для конспирации названном «Морис». Его имя было обнародовано в парламенте как сэр Энтони Блант, один из самых уважаемых в Англии историков-искусствоведов, советник королевы и бывший хранитель Королевской картинной галереи. Лишенный дворянского звания под натиском гнева общественности, Блант, как выяснилось, сделал признание вскоре после бегства Филби в обмен на негласное обещание свободы от преследования. Он тоже был выпускником Кембриджа и сообщил, что был завербован и стал работать на советскую разведку еще до того, как во время войны начал свою деятельность в МИ-5. Разоблачение Бланта обнажило лицемерие кодекса самосохранения британской правящей верхушки. Это вызвало поток заявлений, утверждающих, что другие советские «кроты» извлекли выгоду из нежелания официальных кругов раскрыть подлинные масштабы использования агентами Кремля в своих интересах системы классовых привилегий, на которой зиждется так называемый «британский истэблишмент».
Многих из видных современников Филби, Маклейна, Бёрджесса и Бланта, учившихся в Кембридже и Оксфорде, которые попали под влияние учения Маркса в 30-х годах, стали подозревать в том, что они, возможно, тоже продали свою страну Москве. Убеждение, что среди англичан существуют десятки сталинских агентов, которых еще предстоит разоблачить, подогревалось также популярными вымышленными шпионскими историями времен «холодной войны» писателя Джона Ле Карре. «Охота на кротов» стала прибыльным промыслом британских журналистов и писателей, наживавшихся на пристрастии публики к шпионским историям. Искоренение отступников из высшего класса, которыми руководили советские вдохновители, могущие послужить прототипом героя Ле Карре по имени Карл, делало, с одной стороны, еще более зловещей репутацию КГБ, а с другой – удовлетворяло национальную психологическую потребность найти козла отпущения, предательством которого можно было бы объяснить быстрый послевоенный упадок Великобритании. В 1987 году британское правительство попыталось заткнуть рот бывшему «главному охотнику на кротов» из МИ-5 Питеру Райту с целью предотвращения публикации его книги «Spycatcher», но свидетельства автора дали дополнительные основания думать о том, что советская разведка завербовала целый легион молодых честолюбивых англичан, готовых предать свою страну>9.
«Было бы просто неправильно утверждать, что степень внедрения исследована досконально», – заявил Райт в подтверждение своего данного под присягой показания. Он утверждал, что пока наружу показалась лишь самая вершина огромного айсберга советского внедрения>10. Несмотря на неоднократные официальные опровержения, отказ британского правительства открыть для публики какие-либо документы о расследованиях МИ-5 в ходе длительных и в конечном счете бесполезных попыток заставить Райта в Австралии и Европейском суде дать официальную клятву о неразглашении тайны лишь способствовал дальнейшему нагромождению домыслов в печати. Если бы Орлов все еще был жив, то, судя по его досье, хранящемуся в архивах КГБ, он бы, несомненно, получил удовольствие от того шума, который поднялся вокруг операции, организованной им еще пятьдесят лет назад. Как ни парадоксально, но когда величественное гранитное здание Советского Союза начало разрушаться под воздействием оттепели, вызванной провозглашенной президентом Горбачевым гласностью, британское правительство укрылось за архаичными барьерами Закона о государственных тайнах, в который были внесены поправки, еще более затруднившие журналистам или парламентариям поиск правды в делах, связанных с разведкой.