– Деньги там! Почти четыреста штук! Баксов!

– Откуда?

– А этого тебе лучше не знать! Меньше знаешь, крепче спишь!

– Ты что, украл?

– Гонишь? У кого я мог украсть? У своих?! Нет больше своих! Все в загоне!.. Южаки налетели, валить всех начали, я за чемодан и деру…

– А почему не отбивался? – с осуждением спросила Татьяна.

– Какой отбиваться? Там такая толпа, все с «волынами»! – оторопело посмотрел на нее Сашка.

– Ты мог бы умереть героем, – серьезно проговорила она.

– Ты рехнулась?

– Останови машину! – потребовала она.

Действительно, а зачем ей куда-то уезжать? Пусть Саша сам спасает свою шкуру, а она останется.

– Ты что, ничего не понимаешь? Тебя за эти деньги выдерут и высушат!.. Шкуру живьем снимут и солью посыпят!.. Думаешь, я шучу? – разгоняя машину, крикнул Гасанов.

– Я спрячусь.

А спрятаться она может у Кости. Он хоть и козел, но в помощи не откажет. И спрячет, и пригреет…

– Тебя из-под земли достанут! Даже не сомневайся!

– Я спрячусь, – закрывая глаза, мотнула головой она.

– У кого? У Кости?!

– Почему у Кости? – Глаза распахнулись как будто сами по себе.

– Да потому, что ты любишь его! – выпалил Сашка.

– Кто сказал?

– А зачем говорить? Я что, дурак, не понимаю?

– Да, люблю… – опустив голову, прошептала Татьяна.

Сашка озлобленно растянул губы и до хруста сжал зубы. Правая нога утопила педаль «газа» в пол, и машина с бешеным ревом понеслась по мокрой после дождя дороге.

– Сам знаю, что любишь… – наконец снова заговорил он. – Только нужна ли ты Косте, вот в чем вопрос.

– Все равно, – пожала плечами Татьяна.

– Мы с тобой уедем, устроимся. И я сделаю тебя самой счастливой женщиной на свете!

В ответ она лишь скривила губы, не будет она счастлива с ним, даже не стоит на это надеяться.

– Все будет хорошо, вот увидишь!.. Денег у нас полно, заживем!

– Эти деньги счастья не принесут!

– Да что ты заладила! Нормально все будет!

– Не будет… Не будет счастья!

– Будет, будет, отвечаю!

Вскоре «Опель» свернул с шоссе и остановился перед воротами кемпинга. Ночь, единственный фонарь качается на ветру, разбрызгивая по темноте тусклый свет, «дворники» с тоскливым скрипом скребутся по мокрому стеклу.

– Я сейчас! – Сашка торопливо вышел из машины и направился к вагончику, в котором светилось окошко.

Татьяна схватилась за дверную ручку. Не нужен ей Саша, обратно в Николайск она хочет, завтра занятия в универе… Но куда она пойдет? Ночь, дождь, холод, неизвестность… Она скрестила руки на груди, поежилась, втягивая голову в плечи, закрыла глаза.

Она не видела, как Саша вернулся, сел за руль, только почувствовала, как машина тронулась с места и вкатилась в открытые ворота.

Он снял на ночь летний домик. Обстановка неплохая: холодильник в тамбуре, стол, кухонный шкаф, в комнате – шифоньер, двуспальная кровать. Свежие обои, блестящий лакированный пол, приятный запах краски. Но как же здесь было холодно. Хотя бы маленький калорифер поставили.

– Холодно! – глядя на кровать, мотнула головой Татьяна.

Наверняка там, под покрывалом, простыни холодные, сырые. И зачем ей такая «радость»?

– Блин, какой же я ишак! – Сашка хлопнул себя по лбу и скрылся в тамбуре. – Я сейчас! – донеслось оттуда.

Татьяна пожала плечами и свернулась калачиком, пытаясь согреться изнутри.

Саша вернулся с чайником, из-под крышки которого валил пар. Он поставил на тумбочку мятую эмалированную кружку, приятно забулькал кипяток. Татьяна мило улыбнулась, благодарно глядя на него.

– И обогреватель принесешь?

– А то! – развеселился Саша.

Горячий чай согрел ее изнутри, серые краски перед глазами посветлели, проступили радужные цвета. Действительно, не так уж все и плохо. Саша не красавец, но это и не обязательно. Да, не решительный, да, не ураганный, зато заботливый. И, главное, любит… С ним она и горя не будет знать.