Досмотрев фильм, я засобирался домой.

– Паша, нет! Ты же не бросишь меня вот так, когда у меня все впервые? Мне так нужна твоя любовь теперь, как никогда раньше! – сказала Наташа со слезами на глазах.

– А родители?

– Они приедут только завтра вечером.

И я остался.

Родители приехали ночью. Мать ее срочно вызвали на работу в клинику. Картина Репина «Не ждали». Акварелью. С элементом «Черного квадрата» Малевича, в который я затягивался с каждой секундой все глубже и глубже.

– Так! Что это за тип? Кто это? – кричал Анатолий Абрамович, возвышаясь надо мной, никак не желающему после долгожданного секса просыпаться. – А ну уматывай отсюда подобру-поздорову!

– Тише-тише, Толя! – успокаивала его рядом супруга. – Мы же тоже были молодыми! Ты забыл верно!

– Ничего подобного! Такими мы не были! И до свадьбы у нас с тобой один раз только было, когда заявление в ЗАГС отнесли! – уперто бухтел святой папаша.

– Анатолий Абрамович! Вы ничего не подумайте! Мы смотрели кино и случайно уснули! – наконец постепенно приходил в себя я и стал кое-как с грехом пополам оправдываться.

– Ах ты фигляр недоделанный! Вон из моего дома! Ноги чтоб рядом не было! Совратить мою девочку! Как ты посмел?

Наталья рядом заревела:

– Нет, папа! Он не виноват! Не ругай его!

– Ты еще тут! Рот закрой! – прикрикнул он на дочь.

Мне ничего не оставалось, как одеться и отправиться на Курский вокзал пешком – ждать первую электричку, так как метро еще не открылось, а на такси денег у меня не было.

Почему-то я решил, что после случившегося инцидента мне не дадут сдать экзамены. Однако, я получил пятерки и по специальности, и по концертмейстерскому классу, на котором играл в дуэте с известным скрипачом.

Наталья ходила с припухшими глазами, избегала меня, да я и не настаивал особо. Но накануне наших каникул она вдруг вызвала меня поговорить тет-а-тет. Мы сидели в парке на лавочке.

– Ну? И о чем ты хотела поговорить? – слегка надменно спросил я.

– Да так… Ни о чем… – Наташа вела себя необычно сдержанно. – Хотела узнать, как твои дела.

– У меня все гуд! Спасибо!

– Хорошо… А я замуж выхожу… За Вадима…

– Отлично! Удачи!.. И счастья!.. Семейного благополучия! – затараторил я скороговоркой, вскочив. – Мне пора. Извини.

– Да-да… – тихо ответила она, опустив взгляд.

Придя на занятия первого сентября, я узнал, что отчислен по какой-то незначительной причине: неявке на летнее собрание студентов, о котором я ничего не знал.

Жизнь получила наименование «Ад».

– Таисия Ивановна, я что – отчислен? Я же один из наиболее успешных ваших учащихся! Вы же надежды на меня возлагали!

– Ничего не знаю, Весник. Обратитесь в дирекцию училища, – равнодушно ответствовала она и захлопнула дверь.

– К Анатолию Абрамовичу можно? – то и дело заглядывал я в секретариат.

– Он еще не вернулся из командировки.

– А где Наталья Лебедева? – спросил я в аудитории.

– Она в декретном отпуске, – сказал кто-то знающий.

Через неделю я все же попал на прием к декану. Он перебирал кипу бумаг, заполонивших весь его Т-образный стол.

– Что вы хотели, молодой человек? – скупо процедил он, делая вид, что впервые меня видит.

– Я хотел просить вас восстановить меня в училище, так как имею хорошие отметки, занятия пропускаю только по болезни, а о собрании, на котором нужно было присутствовать, меня никто не известил.

– Незнание закона не отменяет ответственности, как известно. То, что вы не знали о собрании – сугубо ваши проблемы. Нужно было интересоваться культурной жизнью творческого мира, в котором вы пока еще… никто! Выйдите и закройте дверь с той стороны. Мое время очень дорого стоит. Боюсь, вы не расплатитесь.