Массилий остановился и вопросительно посмотрел на Кара. И в этот же самый момент, Массилий увидел, как изменяется лицо Кассия! Лицо его побледнело и стало отражать растерянность и удивление. Но, в следующий миг, оно исказилось до неузнаваемости, изменяя черты! А глаза, в этот же миг, загорелись пламенем, в котором отразилась опасность, сдвинувшая брови, как ворота крепости к верхним векам…

– Массилий, стрелы по фронту! За щит! – крикнул он.

Это была привычная команда, используемая в легионах, когда идущие войска, внезапно атаковались появившимися лучниками врага. Массилий, заученно и натренировано, ещё не повернув голову от Кассия Кара, приподнял щит, а сам, в это время приседая, развернулся боком, понижая тем самым, свою позицию и делая её более устойчивой, и оборонно-способной к фронту их движения с Кассием. Всё заняло миг… В следующий миг, в его щит вонзилась стрела! Массилий выглянул из-за щита и… обомлел!

В десяти шагах от него, стоял тот самый, поверженный им «здоровяк», который теперь, действительно, являлся ожившим мертвецом-призраком с тем самым рисунком на шее. Только теперь, в уже наступившем рассвете, они оба рассмотрели рисунок – это была голова ифы, с раскрытой яростью пастью и высунутом из неё зловещим, раздвоенным языком. Пасть рептилии была направлена в сторону плеча, как бы собираясь укусить его. Глаза призрака не выражали никаких чувств и были белы, как тот порошок, коим они осыпали себя во время охоты. Выстрелив, он бросил лук и с совершенно бесчувственным лицом, и такими же глазами, бросился на них, выхватив меч…

Массилий бросился навстречу. В несколько мгновений, он преодолел расстояние до ожившего мертвеца и почувствовал удар в свой щит громадной силы. Только опыт и железные икры центуриона, смогли справиться с таким толчком в его щит. Массилий лишь на немного поддался назад… В это время сбоку возник Кассий… Его мечи заплясали над телом «здорового мертвеца» … Массилий же, совершив шаг влево, вышел тому за его правый бок и коротким движением укола, погрузил весь свой меч, до самой ручки в тело окрашенного и воскресшего, имеющего плоть, призрака… Но, это не свалило того… он лишь приостановился на мгновение… повернув к нему голову… В это мгновение меч Кассия, врубившись в шею, смахнул её на землю… Тело «здорового мертвеца» повалилось на камни, как осыпавшаяся от времени статуя…

– Что это? Что это такое? – Массилий не мог поверить в увиденное и пережитое, – Это колдовство! Неужели, он и сейчас поднимется?! Ты видел, он не выказывал никаких чувств, когда я пронзил его «гладиусом»! Никаких?! В нём не было ни страха, ни гнева! Это невозможно… Это немыслимо!

Массилий шагнул к голове мертвеца, с намерением рассмотреть её… но, не успел этого сделать.

Внезапно, сбоку, где наверху края оврага, свисали непролазные сети зарослей лиан, из переплетённых ими же веток, раздался громкий треск ломаемых ветвей и рвущихся лиан. Они, как заворожённые повернули свои головы в ту сторону, не веря своим глазам… В разрывах сплетений показалось тёмное тело, осыпанное тем же порошком, как и тело, только что, обезглавленного «здоровяка» … В следующее мгновение, на краю оврага, появился тот, кто разорвал путы колдовства джунглей, пройдя сквозь них, видимо, ведомый чьей-то злой волей, и преследуя свою добычу «дорогой», о коей они даже не могли подумать?! Появившийся на краю оврага, имел на теле рваные раны от преодолённой сросшейся изгороди лиан и ветвей зарослей… но, по какой-то причине, кровь из них не бежала?! И они, зияли разорванными краями плоти, создавая жуткую картину, которую не мог осмыслить мозг тех, кто смотрел, в это мгновение, на него со дна оврага… Появившийся, потянувшись, высвободил из лиан огромную широкую секиру и без крика, молча, прыгнул на дно оврага…