Остальная (и, наверное, основная) масса книг выпускается в режиме самиздата энтузиастами на собственные средства в собственных импровизированных издательских лабораториях.

Что же мы имеем в сухом остатке, как говорится? Загляните на «рок-полку» книжных магазинов или на лотки редких специализированных продавцов: Beatles (это святое!), Deep Purple и Pink Floyd, из отечественной мысли – Илья Стогов и Рома Зверь. Иного не дано. Тогда как все мы со школы помним, что прелесть окружающего мира – в его биологическом разнообразии. Видимо, в сложившихся условиях исключительно биологическими разнообразиями нам и остается любоваться.

Конечно, рок-литература – весьма специфическая область. Рок-музыку слушает далеко не каждый житель планеты, а из тех, кто слушает, не каждый любит (или умеет?) читать. И если, допустим, сборник стихов Ника Кейва не заинтересует никого, кроме собственно поклонников Кейва (или, в редком случае – поклонников переводческого таланта Ильи Кормильцева), то какую-нибудь рок-энциклопедию, может быть, приобретет гораздо большее количество интересующихся роком людей. Хотя тут другая загвоздка: во-первых, толстые энциклопедические кирпичи, как правило, стоят на порядки больше, чем тонюсенькие исповеди отдельных музыкантов, а во-вторых, зачем покупать дорогущий том, когда можно залезть в интернет и найти все интересующие сведения, а на сэкономленные деньги сходить на концерт любимого музыканта (если он в очередной раз не свалится с пальмы, конечно).

«Все дело, видимо, в том, что большей части потребителей сегодня лучше и легче слушать и смотреть, чем читать, – подтверждает, горестно вздыхая, Владимир Бокарев, автор и издатель серии „Антология рок-музыки“, доцент кафедры истории и социологии, – а иным трудно даже складывать буквы в слова, не говоря уже о потребности анализировать, сравнивать и делать самостоятельные аргументированные выводы. В нашей стране с 2004 года и по настоящее время тираж подавляющего большинства книг о рок-музыке вне зависимости от тематики составляет 1—2 тысячи экземпляров, что, естественно, свидетельствует о полной утрате статуса рок-литературы как литературы коммерческой. В чем причины? Во-первых, в резком сокращении числа книжных магазинов и музыкальных отделов в них в целом по стране, особенно в провинции. Во-вторых, отсутствие соответствующей общероссийской структуры распространения приводит к тому, что предложение не может удовлетворить спрос. Что касается отечественных авторов, пишущих по рок-тематике, то подавляющее большинство их вынуждено издавать книги за свой счет. Отношение „солидных“ издательств к отечественным авторам по-прежнему достаточно пренебрежительное».

Но чем пенять на идеально чистое издательское зерцало, не лучше ли посмотреть на собственную кривую журналистскую физиономию? Может быть, не покупают, потому что нечего? Если бы были по-настоящему интересно пишущие журналисты и издательства, подбирающие зарубежные книги для переводов, может быть, и был бы к ним интерес со стороны читателей?

«Настоящих рок-журналистов у нас сейчас мало, – синхронно с предыдущим оратором впадает в грусть Александр Галин. – Многие, кого я знал, умерли: Саша Старцев, Кормильцев, Сидоров… Другие же, типа Гурьева и Троицкого, писать практически перестали, а новое поколение не воспитали, вот и имеем, что имеем. На западе, например, после всех их рок-революций остался некий культурный слой: бывшие музыканты стали продюсерами, начали помогать молодым дарованиям пробиться наверх – идут непрерывные циклы обновления. У нас же все сразу схлынуло после 1984 года, остались только гранды. Остальные – кто ушел, кто спился, кто подсел на концерты по клубам. Одна попса восторжествовала