Мы  играли  в прятки.  Уж не знаю, где я  нашла  единственную  оставшуюся  от зимы грязную  лужу с еще не  растаявшим  черным снегом.  Только пришла  я  домой  в грязном с черными разводами платье , застиранном на нашей колонке холодной водой.   Мама, увидев  меня,  пришла  в  ужас, стирать  в Пасху – великий грех , да оно и не высохнет,  а другое  платье подготовлено не было.  Да  что  говорить,  расстроились все.  Я еще не сказала про ботинки, носки   которых  были ободраны начисто, будто их  носили  целый год , лазая  по горам.   Меня  переодели , выдали старую обувь  и мы поехали  к  дяде Грише и тете Клаве.  Это  были  старинные друзья с  рабфака , на котором  они вместе учились.

 А  потом их пути  разошлись, мой отец  пошел учиться  в  МИИГАиК,  это  институт инженеров  геодезии и аэрофотосъёмки, а дядя  Гриша  пошел  по стопам своего отца,  работавщего в сыскной полиции еще  в Царской России и стал следователем.  Я  любила  ездить к ним , мне нравилось дружить с  их дочками  Людой и  Машей . Они  были чуть старше  меня , но  со мной общались на  равных , рассказывая много интересного, чего я  не знала. У них в доме была большая библиотека и мне казалось, что столько книг прочитать за целую жизнь невозможно. Их родители  дарили  мне  красивые толстые книги  на  праздники  и  дни рождения , подписывая  на память.

В этот раз  я  увидела там новых людей ,  позже  случай свел меня с одним из них и я не знала, как  на это реагировать.

 А дело было так.   Через  несколько  дней  после ареста  Исканцевы  вернулись домой.  Все  стали  ждать , что будет дальше.

Мы,  по прежнему,  играли во дворе у Ритки.  И  как-то  мама  позвала меня  с улицы  и попросила сходить за сметаной к  борщу.  Надо  сказать,  что  молочная  ( тогда так назывался  магазин, где продавали исключительно молочные продукты) находилась  не близко. Надо  было  пройти  до середины Горбатого моста,  где внизу располагалась свалка  металлолома  и можно  было  наблюдать сверху , как большие магнитные ножницы  вытаскивали  из  кучи металлолома  огромную железяку и  опускали ее  на платформу вагонетки.  Далее  спуститься  по огромным  гранитным  ступеням  моста вниз , пройти  мимо высокого железного  ограждения свалки  и дойти до молочной.

Я гуляла   в  спортивном костюме , который  состоял из  кофты с резинкой на талии  и  шароваров , таких штанов заканчивающиеся внизу тоже резинкой.  Купив  банку  сметаны, прикрытую  просто лоскутком бумажки, я спрятала ее вниз под кофту за резинку, чтобы она не вывалилась и не занимала мои руки.  Подбежав  к  мосту и  вступив  на  его ступени, я вдруг увидела в переходе под мостом   Витьку  и  мужчину , которого я встретила у  дяди Гриши. Они о чем то   горячо спорили.  От  удивления  я  споткнулась о  высокие гранитные ступени лестницы и упала на живот.  Банка  со сметаной глухо звякнула о камень  и масляная белая  масса  растеклась внутри вплоть до  шеи.

Я вытряхнула осколки банки на  землю , насколько возможно  вытрясла из под кофты сметану   и в таком виде пришла домой.

Моя  «бедная»  мать , привыкшая к моим  постоянным  проделкам , на этот раз  долго не могла понять , как  сметана  могла очутиться

внутри  и  как я умудрилась  разбить  банку  под кофтой  и не порезаться.

Я долго  думала  говорить  ли отцу об  увиденном , но сначала  рассказала  об этом Светке и  Ритке.    Мы  решили  следить за Виктором  и записывать  все наблюдения в дневник , который специально завели  в  школьной тетради. Так  как,  писать умела только  я, мы договорились , что  они будут мне сообщать то, что узнают сами.