– Тебе тоже кажется, что здесь не хватает картин? – спросила Марго, закрывая один глаз и складывая руки таким образом, будто прикидывала, куда нужно повестить холст. – Я бы написала сюда картину с утренним солнцем и теплом.

Рита прикинула в уме предложение Марго и вновь с ней согласилась. Вот только в ее груди опять кольнуло то щемящее чувство, заставляющее ее чувствовать нечто похожее на стыд. Она все еще не хотела приближаться к краскам.

– Я бы предложил тебе к лазанье вина, вот только ты сочтешь, что я пытаюсь тебя споить, да и вина у меня в доме нет, так что будешь довольствоваться чаем, – привлек ее внимание Дима, ставя перед ней тарелку и садясь за стол.

Лазанья пахла изумительно. Если у Риты и были сомнения в том, что ей стоит наедаться на ночь, она их безоговорочно откинула. После пожеланий приятного аппетита, девушка попробовала кусочек и издала звук, говорящий об испытываемом ей удовольствии. Дима внимательно следил за ее реакцией и довольно усмехнулся.

– Это потрясающе, – не стала кривить душой Рита. – Ты сам приготовил? – удивилась она.

– Теперь я тоже хочу попробовать! – надулась Марго.

– Сам, – кивнул парень. – Рад, что тебе понравилось.

– Я и не думала, что ты умеешь так хорошо готовить.

– Ты еще много обо мне не знаешь, Коржик, – отчасти грустно отметил парень. – Вообще-то, как ты уже могла подумать, вечно работать в кафе не является пределом моих мечтаний. Я люблю готовить и хотел бы открыть свое заведение.

– Ого, неплохо, – оценила Марго, они с Ритой носили одинаковое выражение удивления.

– Митя, это впечатляет, – признала Рита. – А пока набираешься опыта?

– Решил взглянуть на систему изнутри, – прожевав кусочек, ответил он. – И заодно получаю диплом.

Маргарита вдруг почувствовала едва заметный укол зависти к Диме и ко всем остальным целеустремленным людям, которые точно знают, чего хотят. Когда-то и ей казалось, что она знала, чего хочет от жизни, и кем себя в ней видит.

– Пригласи на открытие, когда все получится.

– Мне приятно, что ты словно не сомневаешься, и говоришь «когда», а не «если», – улыбнулся Дима. – И теперь ты узнала, что еще теряешь, продолжая отказываться признавать, какое я совершенство, – перешел на очевидный шутливый тон парень.

– Я же признала, что ты вкусно готовишь. Хотя и попробовала только одно блюдо, – заметила Рита.

– Я так и знал, что теперь ты захочешь попробовать что-то еще из моей стряпни. Всем вам женщинам только одно и нужно.

– Хватит говорить о еде, ведь я не могу ее попробовать, – грустно протянула Марго.

Возможно, вкусная лазанья была виной тому, что настроение у Риты улучшилось, и вновь осмотрев Диму, она вспомнила недавние слова Марго, которые задержались у нее в голове. И раз уж подруга не могла их озвучить, она решила сделать это за нее.

– Ладно, я также готова признать, что ты красивый, – выдала Рита, и брови Марго взметнулись вверх.

Дима тоже опешил, не доведя вилку до рта.

– Спасибо, – польщенно сказал он, все еще думая, что ослышался.

– Не обольщайся, твоей заслуги в этом нет. Это твои мама с папой постарались, – невозмутимо отметила Рита.

Марго закрыла широкую улыбку ладонью, понимая, что Рита воспользовалась ее словами. Дима тут же засмеялся, вытянув указательный палец в сторону девушки.

– Хорошо, я учту, – сказал он. – Но все же пока лидерство в чемпионате глупых шуток остается за мной.

Одолев вкуснейшую лазанью, они перешли на чай, и Дима поддался расспросам девушки, рассказывая, что он единственный ребенок в семье. Его родители, в целом, поддерживали его стремления начать свое собственное дело, но не сильно могли ему в этом помочь. До этого лета он в течение двух лет работал вечерами и ночами в кальянной в центре Москвы. Такой график, по его словам, помогал совмещать работу и учебу, вот только Рита не могла понять, где же тогда он находил время хотя бы для сна. С окончанием учебного года он сразу же устроился в кафе, где они и познакомились.