Теперь перейдем к потомству Изяслава. Он владел Киевом, и Киев достался по череде старшинства сыну его, Святополку-Михаилу, но старший сын Святополка, Ярослав, умер в 1123 г., не владея Киевом, который принадлежал еще старшему, дяде его, Мономаху. Потомство его, следовательно, утратило по этому случаю право свое на Киев.

Меньшие сыновья Святополковы, Брячислав и Изяслав, не имевшие даже никаких уделов, по замечанию Карамзина, умерли с небольшим чрез год после Мономаха и не могли состязаться, если не было других причин (о коих смотри ниже), с могущественным Мстиславом, которому Владимир предоставил Киев.

Впрочем, право их, если и было какое, продолжалось по смерти Мономаховой только год.

Нисходящее потомство лишилось оного совершенно и должно было ограничиться пинским княжеством или туровским, которым владел их предок Святополк до восшествия своего на киевский престол.

Осталось нам объяснить отношения двух главных потомств Ярославовых: Святославова и Всеволодова.

Святославово (Олеговичи) было старшее, но Святослав владел Киевом не по праву, а как похититель, при жизни старшего брата Изяслава, который даже и после его кончины опять получил Киев. Его княжения как будто не бывало, говоря по праву. Киев, следовательно, за преждевременное пользонаслаждение не должен уже был принадлежать его потомству, которое таким образом утратило свое право.

Этого мало. Был, кажется, особый закон, по которому князь за вину лишался своего удела, как боярин отвечал головою. «Но ряд наш, так есть: оже ся князь извинитъ, то волость, а муж в голову»[30], что Карамзин переводит: «Согласно с древним уставом боярин в вине ответствует головою, а князь – уделом». Так говорил (1176 г.) Святослав Всеволодович Роману Смоленскому.

Давыд Игоревич лишен был верно по тому же закону своей области за ослепление Василька в 1097 году: «Область Владимирская уже не твоя отныне, ибо ты был причиною вражды и злодейства неслыханного в России», – говорят ему князья по переводу Карамзина[31].

Ослепление князя Василька Ростиславича. Старинная гравюра

Этот же закон, вероятно, Изяслав и Всеволод распространяли и на племянников своих Святославичей, которых хотели было лишить удела[32], и исполнили то на несколько времени.

По крайней мере, несомненно, что Святославово потомство лишилось прав на Киев.

Потому-то, после смерти Святополка, Мономах занял престол киевский, а не Олег: «в том же лете (1113) преставися Святополк, апреля 16. Того же месяца, 20, вниде Володимер в Киев»[33].

В некоторых списках прибавлено: «на утрия же, в 31, сотворише кияне послаше ко Владимеру, глаголюще: пойди княже на стол отца своего. Се слышав Владимир плакася велми по брате своем, и не пойде от печали. Кияне же розграбиша двор Путятин тысячьского, и идоша на жиды, и разграбиша я. Послаше второе кияне ко Владимеру, глаголюще: пойди, княже, к Киеву, аще ли не пойдешь, то много зла во граде воздвигнется… се же слышав Владимер, и пойде к Киеву, апреля 20…[34] седе на великом княжении в Киеве, и люди возрадовашася, и мятеж улеже»[35].

Ни слова об ином чьем-либо праве. Потому-то Олег не шел сам на Киев и впоследствии не стал спорить с Мономахом, сам ли сей последний пришел в Киев, по своему праву, или вместе и был призван киевлянами в эту, положим даже, сомнительную минуту права.

Как бы то ни было, Олег не княжил в Киеве, как и отец его не княжил там по праву, и следовательно, у потомства его осталось, так сказать, еще менее права. И действительно, Изяслав Давыдович, который был старше и Олеговых детей, владея Киевом, ссылался пред Георгием не на свое право, а на избрание киевлян