«Укрепляет десны и защищает от проблем дёсен.

Обладает великолепным освежающим вкусом и надолго обеспечивает свежее дыхание.

Способ применения: наполните половину колпачка ополаскивателем и тщательно прополощите рот. Использовать до или после чистки зубов.

Меры предосторожности: не глотать. Не использовать в пищевых целях. Хранить в недоступном для детей месте.

(Я подумал, что надо было бы написать «Хранить в недоступном для детей и алкашей месте».)

Состав: вода, глицерин, спирт этиловый, ароматизаторы, бензоат натрия, сахаринат натрия, краситель С142090.

С вопросами и пожеланиями обращаться: Москва, Ленинградский проспект, 37, корп.9»

Как жаль, что в школе я с пренебрежением относился к урокам химии. Может, люби я химию, знал бы теперь, что такое бензоат натрия и насколько он вреден.

Ладно, где наша не пропадала! Спирт этиловый есть, и на том спасибо.

Я отвинтил колпачок и вылил содержимое в чашку. Жидкость была голубого цвета. Скорее всего, из-за красителя С142090.

Я взял чашку. Рука дрожала, как у припадочного. Пришлось схватить чашку двумя руками.

Резко выдохнув в сторону, я одним большим глотком выпил эту голубую гадость.

Глотку обожгло, словно я выпил расплавленный жидкий металл. Язык, нёбо, вся полость рта онемели… Ощущение, как в стоматологическом кресле после анестезирующего укола в десну.

Я запил это холодной водой из-под крана, но всё равно минуты три боролся с подступившей тошнотой. В любом случае это лучше, чем одеколон, который мне пришлось однажды выпить. И куда лучше технического спирта, ослепившего меня на двое суток.

Правда, было пока не ясно, что ожидает меня теперь. Но с удовлетворением я констатировал, что руки дрожать перестали. Уже за одно это можно было послать пожелание долгих лет по адресу: Москва, Ленинградский проспект, 37, корп.9.

Надолго обеспеченный свежим дыханием, я вышел на балкон – перекурить.

Внизу, под окнами дома, маялся мой гонец-старик.

– Куда ты пропал? – выкрикнул он с упрёком.

– Я пропал?! А ты где ходишь? Если тебя послать за смертью, я буду бессмертным.

– Магазин был закрыт. Переучёт. Пришлось валить в супермаркет, а там очередь, а по дороге я встретил…

– Короче, ты купил?

Старик молча продемонстрировал бутылку.

– Сейчас, – сказал я.

Не мешкая, я спустил «коня» старику. Но он оказался короче, чем я предполагал. Сумочка зависла метрах в трёх от земли. Старик не дотягивался до неё.

– Подожди, – сказал я. – Надо утяжелить сумку.

Я видел в кладовке трёхкилограммовые гантели. Тяжесть двух гантелей растянула подтяжки – и сумка благополучно опустилась к старику. Тот осторожно вложил в неё чекушку.

– Вира!

– Спасибо тебе, – поблагодарил я старика, когда бутылка оказалась у меня в руке.

– На здоровье. Сдачу – как мы договаривались – оставил себе.

– Конечно. Только не пей много – это зло.

В ответ – беззубая улыбка и взмах руки.

«Старик, я слышал много раз, что ты меня от смерти спас».

Я прошёл на кухню, поставил бутылку на стол. Нырнул в холодильник и вынырнул обратно с трёхлитровой банкой, на дне которой плавала в рассоле парочка скукоженных огурцов. Внутрь банки рука попала легко, а вот с огурцом рука слегка застряла. Я зажал банку между ног. Сужая кисть руки, огурец я обхватил лишь кончиками пальцев… Приложил небольшое усилие – рука резко выскочила из банки и, описав полукруг… сбила бутылку со стола. Чекушка полетела в стену!

Вначале было слово. Совершенно непечатное слово. За ним другое, третье… Нецензурная брань лилась из меня, как нечистоты из повреждённой канализационной трубы.

Не прекращая материться, я схватил с умывальника губку, опустился на кафельный пол и попытался хоть частично спасти положение. Впитавшуюся в губку водку я выдавливал в чашку. Выдавливаемая жидкость пузырилась и пенилась; видимо, губка содержала в себе остатки средства для мытья посуды. А ещё я порезал мизинец – мутная пена в чашке окрасилась кровью.