Я нервно сглотнула.

– Ты не совсем верно понимаешь свой приезд сюда, Наташа, – возразил мне Юганов. Отодвинул для меня свободный стул, и мне всё-таки пришлось сесть. – Ты не за мужем приехала. Ты приехала по моему настойчивому приглашению.

Я окинула помещение большого флигеля опасливым взглядом. И спросила:

– Где Стас?

– Стас? Мой сын ещё утром в Нижний уехал. Так сказал, – зачем-то добавил Юганов, и я поняла, что этот факт находится под вопросом. И следом он у меня поинтересовался: – Кстати, ты что-нибудь об этом знаешь?

– О том, что Стас в Нижнем Новгороде? – переспросила я, потому что Иван Алексеевич всё это время внимательно смотрел мне в глаза. Я головой качнула. – Нет, откуда?

– Действительно.

Мы сидели, и смотрели друг на друга. За столом ещё сидело двое мужчин, а мы с Иваном Алексеевичем смотрели друг на друга. Я с трудом выдерживала его внимательный, испытывающий взгляд, но терпела, не отворачивалась. И Юганов-старшй в какой-то момент весело хохотнул. И сказал своим товарищам:

– Вот девка. Смотрит мне в глаза, даже не моргает. Всегда говорил, что Андрюшка не по своей голове шапку нашел. – И следом он сказал, обращаясь ко мне: – А муж твой, Наташ, даже секунды в глаза мне смотреть не может. Сразу в истерике биться начинает.

Я снова сглотнула, с трудом. Посмотрела на Андрея, потом осторожно проговорила:

– Наверное, он в чём-то провинился, Иван Алексеевич. А я перед вами ни в чем не виновата. Зачем мне вас бояться?

За столом посмеялись над моей наивностью и откровенностью, но я, если честно, на такую реакцию и рассчитывала.

Юганов разглядывал меня с нахальной веселостью, а ещё с откровенностью, которая мне очень и очень не нравилась в его взгляде. Я порой замечала эти его взгляды, направленные в мою сторону, и всегда старалась поскорее от них сбежать. И искренне верила, что Юганов-старший смотрит так на меня от скуки, в желании самоутвердиться. Человек он уже в возрасте, но в то же время, при всех своих желаниях и практически беспредельных возможностях. Вот и играет взглядами, а порой и мускулами перед женщинами, не задумываясь, нравится он конкретной женщине или нет. К тому же, у Ивана Алексеевича была достаточно молодая жена, младше его на двадцать лет. Женщина красивая, ухоженная, немного спесивая. Ульяна сочетала в себе все задатки жены миллионера провинциального разлива. Чего мужчине на шестом десятке ещё желать, правда?

– Бояться меня, на самом деле, не надо, Наташа, – проговорил Юганов, растягивая слова, будто окутать меня ими хотел. – Тебе точно. А вот муж твой…

– Что мой муж? – тут же переспросила я.

Иван Алексеевич вздохнул на показ.

– Проблема у нас, Наташа.

– Какая?

Юганов подцепил с тарелки тарталетку с икрой, и сунул её в рот. Жевал и опять же смотрел на меня. А я смотрела на него, не отворачивалась. Он снова ухмыльнулся. И сказал:

– Твой муж меня обокрал.

Я моргнула. Честно, я не сразу поняла смысл его слов. Трудно было поверить, что Андрею хватило бы ума что-то тащить из дома Югановых. Но уточнить всё же стоило:

– Что он украл? Деньги?

Я уже готова была повернуться к Андрею и в открытую у того поинтересоваться: неожиданно он сдурел, по какой-то особой причине, или у него с рождения с головой проблемы?

– Можно и так сказать, – как-то неопределенно протянул Юганов.

– В каком смысле: можно и так сказать? – не удержалась я. – Как это понять?

– Это можно понять так, что твой муж должен мне столько, сколько ему за всю жизнь не заработать.

Я раздумывала. В моей голове все эти речи никак не укладывались. В конце концов, проговорила:

– Что всё это значит? Хочу сразу сказать, что вы, Иван Алексеевич, скорее всего, зря Андрея подозреваете. Те деньги, о которых вы говорите, в нашем доме точно не появлялись.