Когда-то в минуту слабости я призналась мачехе в неудачных отношениях с однокурсником. Саша восприняла это близко к сердцу и до сих пор переживала.

– Правда, всё хорошо, – я посмотрела на неё и улыбнулась.

Она обняла меня и шепнула на ухо:

– Ты же знаешь, что я люблю тебя?

– Знаю, – и я действительно знала это совершенно точно.

Вечер мы провели на улице. Папа с Гришкой жарили шашлыки, а мы с Сашей, после того как накрыли на стол, лежали на шезлонгах и любовались процессом приготовления мяса, наслаждаясь умопомрачительными ароматами. Для полного счастья не хватало только Тёмки, но он должен был приехать завтра.

И тогда наша семья снова станет полной.

Одуряющее пели цикады. Из-за забора тоненько подпевал соседский дог, тоже учуяв аромат шашлыка. Я жалостливо смотрела в ту сторону, но просунуть даже кусочек сквозь ограду не могла. Дядя Игорь предупреждал – у Фунтика проблемный кишечник, и он ест исключительно специализированный сухой корм.

Я бы на его месте тоже завыла.

Когда мясо было готово, мы переместились в беседку. Папа открыл бутылку вина, налил себе и маме, а затем плеснул немного и в мой бокал. Всё-таки я уже «почти» взрослая.

Наверное, окончательно взрослой я стану, когда выйду на пенсию.

Вряд ли раньше.

А вот Гришке достался стакан с яблочным соком. И он смотрел на меня почти так же тоскливо, как соседский пёс. Разве что не подвывал.

А утром я проснулась от тёплого ветерка, сконцентрировавшегося на моём лице. Потёрла рукой нос, попыталась перевернуться в поисках более удобного положения и только потом до меня дошло.

Я распахнула глаза.

От моего радостного визга наверняка проснулся весь дом. А Тёмка стоял на коленях у кровати, склонившись к моему лицу, ещё со сложенными трубочкой губами, которыми он на меня дул, чтобы разбудить.

– Тёмка! – закричала я и обхватила брата за шею. – Ты приехал! Ура!

Он улыбался, я не видела, но точно знала, чувствовала по его движениям, по тому, как и он обхватил меня, прижимая к своей груди.

– У меня для тебя подарок. Накинь что-нибудь, чтоб дядя Игорь глаза не сломал, и пойдём.

Тёмка выпустил меня, поднялся и отошёл к двери, продолжая глядеть тёплым взглядом, так похожим на Сашин, и в то же время неуловимо иным.

Когда за ним закрылась дверь, я вскочила. Спала я в пижаме, состоявшей из майки на бретельках и мягких, удобных шортиков. Раз дядя Игорь может сломать глаза, значит, подарок на улице. А раз он на улице, значит – большой.

Что же привёз мой самый лучший в мире старший брат?

Тёмка всегда умел меня удивлять.

Как-то он подарил мне утёнка, а потом всю ночь рыл яму в саду, чтобы устроить для него пруд. Пруд папа одобрил, и Тёмке даже не влетело, как я боялась.

А Утя плавал в пруду, пока не улетел с дикими утками.

По крайней мере, такую версию выдал Гришка, оказавшийся свидетелем чуда. Но ему тогда было три года, я сомневалась, можно ли верить младшему брату, и ещё долго искала Утю, надеясь, что он вот-вот выбежит из-за яблонь, распахнув крылья и радостно гогоча.

Оделась я за рекордные пару минут, умудрившись ещё умыться и почистить зубы. Шорты и футболка – в такой одежде можно встретить любой подарок.

По лестнице бежала, перепрыгивая через ступеньку. Но всё равно оказалась самой последней, вся семья уже собралась на улице.

За воротами.

Они стояли, окружив небольшую округлую машинку ярко-жёлтого цвета. Саша фотографировала момент. Папа что-то объяснял Гришке и с серьёзным видом стучал по колёсам, проверяя их крепость.

– Это твой «Жук», – Тёма с улыбкой протянул мне ключи.

– Мой? – мне хотелось визжать и подпрыгивать на месте, как маленькой девочке. Это просто невероятно. – Я именно такой и хотела…