Родители… Я приезжал к ним раз в два-три года и не всегда оставался на ночь. Им и без меня хватает забот с сестрой, ее детьми и мужем. Мама так радовалась, что у меня все в порядке, что я ни в чем не нуждаюсь, отказывалась от денег… Стоп!»

Семен остановил себя, поняв, что так может зайти очень далеко. Инстинкт самосохранения подсказывал совершенно четко: с этими мыслями нужно завязывать – в ТОЙ реальности он умер, и ничего с этим поделать нельзя. А стоит ли (и можно ли?) жить в ЭТОЙ – не ясно. «Надо чем-то заняться, пока висит туман. Кстати, для ответа на второй вопрос неплохо бы провести инвентаризацию: составить список имеющегося снаряжения с указанием степени износа…»

Как и ожидалось, список получился коротким: вельветовый пиджак, точнее – легкая куртка, которую Семен любил надевать в дорогу из-за обилия карманов, свитер-водолазка, джинсы, ботинки, трусы и носки. Вся одежда старая, поношенная, но привычная и потому любимая. Для обитания в тайге и тундре она не годится совершенно, так как в лохмотья превратится за несколько дней. Слабое утешение – ботинки. Они тоже старые, купленные три года назад в «секонд хенде», но из добротной натуральной кожи, на толстой рубчатой подошве. Из амуниции они «умрут», наверное, последними. Впрочем, на хороших каменистых склонах можно и их превратить в лохмотья достаточно быстро.

В карманах джинсов обнаружились два ключа от квартиры на пружинном колечке, несколько монеток разного достоинства, размокшая и толком не высохшая сторублевая купюра. Собственно говоря, никаких неожиданностей от своих штанов Семен и не ожидал. А вот куртка…

Перед пьянкой он успел слегка «почистить» карманы: выложил документы и деньги, а все остальное не тронул. Хотя, с другой стороны, там ничего и не было. Зажигалка газовая китайского производства, купленная за четыре рубля в киоске. Газа осталось полбаллончика. Мятая пачка с тремя сигаретами – надо выкурить и забыть о табаке. А здесь что?

В глубине левого кармана обнаружился мокрый невнятный комок. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он состоит из ошметков размокшей туалетной бумаги (запасец Семен всегда таскал с собой – мало ли какие случаи бывают в дороге) и маленькой бухточки капронового шнура. А вот это удача! Года два назад ему пришлось распаковывать посылку с образцами. Тючок был обмотан куском шнура, и Семен, оценив качество, не стал его выбрасывать, а смотал и сунул в карман – молодец! Если бы этой веревки было хотя бы метров десять – двадцать… Но оказалось, что длина данного куска всего-то метра полтора. Больше ничего путного, кроме двух ржавых скрепок, не обнаружилось. Лезть в самый популярный правый нижний карман Семен не решался, пока не обшарит все остальные. И вот…

Что ж, можно считать, что в этом кармане лежит ответ на гамлетовский вопрос «быть или не быть?». Когда-то он хвастался перед своими практикантами, что летом сможет выжить в любой климатической зоне (кроме пустыни), если будет иметь хотя бы две вещи: нож и моток бечевки. Сможет сделать укрытие, добыть огонь, еду и все остальное. Он, пожалуй, не врал, но нужно иметь… Ладно, в конце концов, бечевку можно считать роскошью, но нож… НОЖ!!

А ирония судьбы заключалась в том, что нож у него был – всю дорогу болтался вот в этом кармане. Небольшой перочинный, с голубыми пластмассовыми накладками на ручке и изрядно сточенным лезвием. В комплекте были шило, штопор, открывашка для банок и отвертка – что еще нужно для полного счастья? А лезвие острое, почти как бритва, – сам точил. Им так удобно резать сырокопченую колбасу: ломтики получаются почти бумажной толщины…