После этих манипуляций (о чудо!) нервы мои сразу успокоились. Я уверенно подошла к столу и вытащила нужный мне билет! Всего их было тридцать. Это был один из пяти, отлично подготовленных мной. Ответы по остальным двадцати пяти я бы точно завалила.

Вот такая наша Верунчик. Про Рахилям она частенько говорила, что черти в аду будут жарить ее на самой большой сковородке да на самом сильном огне.

– Светик мой! – Бабушка протягивает руки для объятия.

Я с готовностью обхватываю ее, чувствуя родной, знакомый с младенчества, ее запах. Чаще всего от бабушки пахнет едой, например свежеиспеченным хлебом или баурсаками5, а еще залежавшимися в сундуке тканями, из которых она шьет толстые и красивые лоскутные одеяла, не забывая приговаривать, что это нам с Даной в приданое. Но самое главное – бабушкин запах дарит ощущение безопасности, беззаботности и покоя.

Уже несколько лет, как она сменила привычную одежду на старушечьи платья одинакового незамысловатого фасона: длинные свободные рукава и широкий трапецевидный подол. Поверх этих скромных нарядов она надевает бархатный камзол6, украшенный спереди красивой металлической застежкой. На голове, разумеется, платок. А ведь до этого всю свою жизнь бабушка, работавшая нотариусом, носила элегантные костюмы, шляпки и сумки, подбираемые в тон к модным туфлям. Изредка мы с Даной обсуждаем ее гардероб и фантазируем, как сами будем одеваться в старости.

– Как же хорошо дома, аже7! – говорю я, удобно усевшись на табурет, покрытый разноцветным ковриком ручной (бабушкиной) работы.

Мы с ней на кухне. На плите закипает чайник, бабуля собирает на стол, а я наблюдаю за ней: движения ее проворны, а лицо невозмутимо. Редкое сочетание, по которому вычисляются профессиональные хозяйки со стажем, вроде моей аже.

Она открывает тяжеловатые дверцы буфета, достает оттуда две круглые пиалушки8, но закрывать не торопится – на некоторое время дверцы остаются интригующе открытыми. С любопытством их разглядываю, в сотый, наверное, раз удивляясь, почему этот громоздкий, старинный монстр до сих пор обитает на нашей современной кухне.

Но недолго я размышляла. Настала наконец очередь появиться из недр этого хранителя посуды круглому блюду с вкусно пахнущими, еще теплыми пирожками с картошкой. От их вида сразу расхотелось спать. Бабушка разлила в пиалушки ароматный чай с бергамотом, и мы приступили к трапезе. В тот момент для меня не существовало еды вкуснее. Я была невероятно голодна, а пирожки на тарелке выглядели так привлекательно и аппетитно, будто все дружно мечтали поскорее очутиться у меня в желудке.

– Как работа, жаным9? – интересуется бабуля, внимательно разглядывая мою увлеченно жующую физиономию.

– Нормально. На работе все о́кей. Только немного устала – спала плохо.

В последнюю минуту спохватываюсь – кажется, сказала лишнего. Стараюсь быстро сообразить: надо ли рассказывать об этом бабушке? Пожалуй, не надо. Она довольно мнительная, а старому человеку лишние волнения ни к чему.

– А почему плохо спала?

– Да так, прохладно там было… в гостинице, – первое, что пришло в голову.

Бабушка смотрит встревоженно:

– Ты там мерзла? Так же и заболеть недолго! Надо тебе на ночь выпить молока с медом и маслом, а еще горячую ванну…

– Да, нет же… там было не холодно… ну, конечно, было не слишком тепло… Просто было неуютно и шумно. На улице было кафе, прямо под моим балконом, и там была громкая музыка…

– Ну ладно, теперь отдохнешь, поспишь.

Бабушка ласково притрагивается к моему лбу – поправляет сбившуюся челку, которая лезет на глаза.

До чего же вкусные бабушкины пирожки! Тесто нежное, в меру промасленное начинка – воздушное картофельное пюре с мелко нарезанным, золотистым луком. Сами они маленькие, аккуратные, ровно обжаренные со всех сторон. Даже маленький ребенок запросто может обхватить такой «игрушечный» пирожок своим кулачком. Только и будет заманчиво выглядывать оттуда округлый румяный краешек.