– Вы заявили в полицию о цыганке? – спросил Трубников.

– Нет, – пожал плечами Вячеслав, – у меня сейчас камералка! Впарили незаконное дробление! Налоговики совсем с ума сошли! Начали контролировать цены! Они не вправе контролировать цены по сделке реализации товара! Цена рыночная! Простите! Я не о том говорю. Я не могу отбиться от налоговой! Просто не успел до участкового дойти по поводу цыганки. А сейчас, конечно, мы все рассказали, но уже неделя прошла, цыганки давно след простыл!

– Когда в последний раз вы видели дочь? – спросил детектив.

– Вчера, то есть 27 апреля в четверг утром, – ответил Вячеслав, – мы вместе завтракали. Я поехал на работу, а Катя повезла Олю в школу. Если бы она забрала ее из школы, то ничего бы не случилось!

– Я собиралась поехать за ней, но у них отменили последний урок. Оля позвонила мне в 12 часов сорок минут, сказала, что уже в автобусе едет домой. Домой она не приехала. Кстати, когда она встретила цыганку, тоже отменили физкультуру. Учитель болен, его то замещают, то нет.

– Цыганка на камеры не попала?

– Сразу все посмотрел! – сказал Вячеслав, – нет, не попала! Наверное, она встретила Олю возле автобусной остановки.

– Мне можно посмотреть ваш дом, комнату Оли?

– Если вам это поможет, пожалуйста, хоть сейчас.

– Вы живете втроем?

– Так планировали, но, как говорится, хочешь рассмешить Господа, поделись своими планами! С нами почти все время живет теперь моя мама. Она в преклонных летах, поэтому при ней постоянно врач. Врач не живет у нас, но приходит часто.

– Мы разводимся из-за свекрови, – сказала Катя, – у него мать психопатка! Постоянно вмешивается в нашу семейную жизнь!

– Тем не менее, – строго оборвал ее Вячеслав, – мы прожили вместе десять лет!

– Потому что мои родители были живы, а ты и твоя мать побаивались их! Ты бы ничего не добился, если бы не папины связи!

– Ты забываешься, дорогая! Я всего добился сам!

Катя ответила истеричным смехом, быстро перешла на плачь. Трубников вызвал Лену, она принесла стакан воды. Пока Катя пила воду, а Вячеслав нервно пытался закурить, щелкая зажигалкой, Трубников рассматривал фотографии девочки.

– Какого цвета волосы у вашей Оли?

– Каштановые, – ответил Вячеслав.

– Темно-каштановые, – поправила его Катя, – короткая стрижка, карие глаза. Она очень ласковая и добрая, любит животных, но болезненно самолюбива. Учится хорошо, без троек. Читает сказки, приключения, любит Виталия Бианки, Сетона-Томпсона, Джеральда Даррелла. А друзей у нее почему-то нет. Мы не стали переводить ее в новую школу среди учебного года. Хотели с первого сентября. Она трудно сходится с людьми, скорее замкнутая, чем общительная. Интроверт. Я боюсь, что она увязалась за цыганами! Всех ее одноклассников обошла лично, никто ничего не знает.

– Расскажите еще раз о цыганке. Неужели ее больше никто не видел?

– Никто, – ответил Вячеслав, – Оле попалась цыганка-невидимка. Кроме Оли ее никто не видел. Я же сказал, что предполагаю, что Оля встретила ее на остановке.

– А сама Оля, что говорила?

– Ничего, – ответила Катя, – он так унизил дочь, запугал, она только плакала. Я ее расспрашивала, и на следующий день, но Оля все время путалась, сразу начинала плакать. Я тоже полагаю, что на остановке, на нашу улицу не всякий пройдет, тем более цыганка. Там только очень красивые коттеджи. Почти везде видеонаблюдение.

– Вы оба были на работе? Дома никого не было?

– Я был на работе, уже ведь сказал, что у меня налоговая! И сейчас тоже! Бухгалтера прессуют, а я здесь. Как-то все сошлось некстати, в гордиев узел завязалось!

– А я искала работу, – сказала Катя, – раньше не работала, сейчас подыскиваю. Я по специальности библиотекарь. Пока не нашла. Дома была Марина, она помогает по хозяйству, но она все время на кухне. Марина ничего не слышала и не видела. Анна Григорьевна говорит, что была вместе с врачом на процедурах. Она ставит пиявок! Мерзость такая! Я потребовала, чтобы она со своими пиявками шла к врачу на ее территорию. Они по дому ползают! Я в ванной одну нашла! У меня истерика была!