По Талебу, «Черный лебедь» (ЧЛ) – это трудно прогнозируемые и редкие события, имеющие значительные, часто катастрофические последствия. К этому типу событий относят, например, теракт 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке (разрушение башен-близнецов), риск которого был неверно оценен. Однако событие такого типа все же хоть и трудно, но все-таки предсказуемы. И здесь важнейшими является своевременная и точная оценка рисков и реализация мер по их снижению.

В настоящее время общепринято, что понятию «ЧЛ» полностью соответствует внезапно возникшая и быстро распространившаяся по миру пандемия COVID-19 (по данным на июнь 2022 г., заражений – 538 млн. чел., смертей – 0,3 млн. чел.). Как ни удивительно, но в этом случае касалось бы полной непредсказуемости и близком к катастрофическим последствиям экзистенциальные вызовы и риски были в целом купированы мировым сообществом.

Сингулярность как стремление математической функции катастроф к бесконечности была нарушена удивительно мощным проявлением обратного эффекта – адаптивности социума. Основой такой адаптивности является такие факторы как:

Готовность общества к быстрому освоению и внедрению новых информационно-коммуникационных технологий (в формате онлайн общения, интернет технологий поиска и доставки товаров, работ и услуг и др.).

Серьезные научные заделы в области фармакологии (создание и быстрое активное внедрение инновационных продуктов (вакцин)).

Для России, дополнительным фактором адаптивности является мобилизующий тренд на фоне растущей противостояния с Западом, расширение санкций, запретительные меры. Россия оказалась более подготовленной к ограничениям по сравнению с другими странами, активно, зачастую нервно и непоследовательно внедряющими или отменяющими различные карательные запреты (от обязательного «масочного» режима до локдаунов).

В определенной степени пандемия оказалась триггером развития продвинутых информационно-компьютерных технологий поддержания и общения в социуме, стирания граней между физическим и виртуальным пространством.

Отмечу, что риск такого «стирания» далеко не исследован и явно недооценен.

«Серые лебеди» хотя и маловероятные, но все же предсказуемые катастрофические события, случающиеся в мире чаще «Черных лебедей». Считается, что «Серый лебедь» – это известный (или предсказуемый), но прогнозируемый катастрофический риск. Как считают специалисты в области катастроф, «Серый лебедь» часто оказывается недооцененным и плохо спрогнозированным из-за недостаточности или полного отсутствия серьезных ресурсов для его предотвращения или минимизация возможного ущерба.

Недооценённость риска «Серого» лебедя на примере анализа теракта 11.09.2001 г., в США, отмечается в отчете сенатской комиссии США. Так в ее отчете сказано, что это был «failureofimagination» (недостаток воображения), точнее неспособность серьезной оценки известного риска.

Другие примеры Серых лебедей – катастрофа на АЭС Фукусима (Япония), авария на Саяно-Шушенской ГЭС (Россия) и пр.

События «Серого лебедя» могут происходить и внутри организации . Так согласно исследованиям и отчета крупного международного страхового брокера AON (Дублин), руководство крупных корпораций все чаще сталкиваются с повышенными рисками «Серого лебедя». В отчете установлено, что в большинстве случаев вероятность «Серого лебедя» выше, чем корпоративная подготовка к риску, недостаточность или отсутствие инвестирования для их предупреждения или минимизации. При этом утверждается, что влияние «Серых лебедей» очень велико. В качестве иллюстрации приводятся результаты анализа 300 кризисных событий. Показано, что вследствие репутационных кризисов – как одного из основных факторов риска – акционеры теряют до 30% стоимости активов в течение года после этого события.