– Да.

– Расскажи, что ты видел?

– Горы, равнины, море… – отозвался я нехотя. Этот бескрылый слишком много говорил.

– Море? – живо переспросил он. – Я был у моря. Там на берегу тоже живут люди. Они делают лодки из дерева и ловят с них рыбу.

– В море живут чудовища.

– Да. И ещё изначальные. Бат и Кхор.

– Ты их видел?

– Нет. Но люди говорили…

– Люди могли и придумать.

– Но ты ведь существуешь? И ты, и Алой. Значит, и они существуют.

– Зачем ты ходил к морю? Искал их?

– Нет, их не искал. – Он поднял голову, и в свете костра его глаза блеснули золотым. – Я всегда искал тебя, Рис. Только я не думал…

Он замолчал. И странно, вместо того чтобы радоваться тишине, я вдруг спросил: – Что не думал?

– Что так всё выйдет. – Он грустно улыбнулся. – Нет, конечно, я не мечтал быть полезным тебе, ты такой… сильный, свободный, тебе никто не нужен. Я хотел только поговорить. Узнать, что ты видел, что знаешь о нашем мире. Я надеялся, что люди не врут и ты так мудр, как о тебе говорят. Но я не думал, что ты станешь возиться со мной. Я знал, что ты добр и великодушен, но не думал, что тебе и вправду есть дело до смертных.

– Ерунду говорят твои люди. – Я почему-то разозлился. – Мне нет дела ни до кого. Мне просто… скучно.

– Вот на это я как раз и надеялся. – Бескрылый рассмеялся, а я перестал злиться. – Как выглядит мир с высоты, Рис? – снова спросил он. – Пожалуйста, расскажи мне.

– Я… не знаю, как это описать, – нехотя отозвался я. – Деревья, скалы, пустыня, всё маленькое, как будто нарисовано кем-то.

– Он круглый?

– Что?

– Наша земля, она круглая?

– Конечно. Ты что, слепой? – Я решил, что переоценил разум бескрылого. – Ты что, не видишь, как движутся вокруг неё спутники, как встаёт и садится солнце?

– Значит, она висит в пустоте?

– Не висит, а движется. – Я устал от этого глупого разговора и, в раздражении случайно шевельнув крыльями, раздул костёр, снопы искр полетели прямо в лицо бескрылому. Тот успел прикрыть лицо рукой. Измочаленный рукав его одежды тут же загорелся, но он быстро потушил его, хлопнув несколько раз ладонью.

– О, не злись, пожалуйста, Рис. – Вместо того чтобы испугаться или обидеться, он огорчился. – Конечно, я кажусь тебе глупым. Так и есть. Ведь я видел так немного. И всё то, что я знаю и видел, лишь куски, которые никак не хотят стать целым. Как высоко ты поднимался?

– Так высоко, что дышать там почти нечем, а холод такой, что трескается кожа, – сказал я, пожалев его. – Я видел весь горный массив целиком, а ещё равнины, море, пустыню, лес и степи за лесом. Одна река, что начинается здесь в горах, течет через нашу равнину и впадает в море. А вторая через лес и дальше через те равнины, что у западного хребта, чтобы там превратиться в большое озеро. Наверное, было ещё что-то, но я не помню. Я не поднимался так высоко уже очень давно.

– Почему?

В самом деле, почему? Я надолго задумался, но ответа не нашёл. Когда-то я летал над миром, а потом просто перестал. Если причина и была, то я её не помнил, и поэтому сказал первое, что пришло на ум.

– Там опасно.

– Опасно? – искренне удивился бескрылый. Такого ответа он явно от меня не ждал.

– Разве в этом мире что-то может угрожать тебе?

– Возможно. – Я хотел было сказать, что вовсе не так неуязвим, как он считает. Но, подумав, решил, что лучше ему заблуждаться и дальше.

– А скажи, у тебя нет каких-нибудь карт? – спросил он, помолчав. – Ты не рисовал то, что видел?

– Нет. Зачем бы мне это делать?

– Алой рисовал.

– Вот как? Он рисовал карты для бескрылых? – Я рассмеялся. – Не знал. Должно быть, это было давно.

– Очень давно, – кивнул бескрылый. – С тех пор тысячи рук перерисовывали те карты, и уже никто не может сказать точно, что на них было изначально. И самого Алоя уже лет сто никто не видел. Впрочем, это как раз никого не огорчает. Он твой брат, Рис?