Бесстрашных хозяев италийского сапога подобные условности ничуть не смутили – уж очень хотелось иметь под каблуком богатейший остров. И когда у государств появляется желание воевать, причина для войны всегда находится. В случае с Римом и Карфагеном ее доставили кампанские наемники ― мамертинцы (люди Марса).

Античные солдаты удачи незадолго до описываемых событий служили сиракузскому тирану Агафоклу. После его смерти в 282 г. до н. э. нужда в наемниках отпала: сиракузяне их рассчитали, и тем пришлось отправляться обратно в Италию. На свою беду на пути мамертинцев оказался город Мессана, при виде которого у наемников пропало желание спешить к родным италийским очагам. Тем более, ничего хорошего их там не ждало ― привыкшие к войне, богатой добыче, роскошной жизни, они не представляли себя за плугом или гончарным кругом.

Мессана была крупнейшим после Сиракуз городом на Сицилии. Мамертинцы, по словам Полибия, «давно уже с завистью взиравшие на красоту и общее благосостояние города, воспользовались первым удобным случаем, чтобы предательски завладеть городом. Будучи допущены в город как друзья, они завладели им, часть жителей изгнали, других перебили, а женщин и детей несчастных мессенян, какие кому попались в руки при самом совершении злодеяния, кампанцы присвоили себе, засим остальное имущество и землю поделили между собой».

Неслыханная удача наемников в Мессане оказалась заразительной. На юге Италии, как раз напротив Мессаны, лежал богатый город Регий. Во время войны с царем Пиром ― этим античным подобием Ричарда Львиное Сердце ― жители Регия попросили помощи у Рима. Им был послан отряд в четыре тысячи человек во главе с Децием Кампанцем. Они уберегли город от нашествия Пира, но позже жители Регия пожалели, что не оказались под властью эпирского царя.

Защитники Регия «соблазняемые благосостоянием города и богатством отдельных регийских граждан, нарушили договор…, выгнали одних граждан, умертвили других и завладели городом». Некоторое время мятежники пользовались добычей по примеру мамертинцев Мессаны; но как только римляне покончили с врагами, обратились к регийским делам.

Солдатам удачи эта самая удача изменила ― римляне заперли их в захваченном городе и, в конце концов, взяли штурмом. «Одержав верх в сражении, римляне большую часть врагов истребили при самом взятии города, потому что те в предвидении будущего защищались отчаянно: в плен взято было более трехсот человек. Пленные были отправлены в Рим, где по приказанию консулов выведены на площадь, высечены и по обычаю римлян все обезглавлены секирой» (Полибий).

Наемники же, захватившие Мессану, «не только владели спокойно городом и землею, но еще сильно тревожили в пограничных странах карфагенян и сиракузян, к тому же значительную часть Сицилии обложили данью».

Более того, в самих Сиракузах начались раздоры, и наличие в его войске наемников грозило повторением сценария с Мессаной и Регием. Спас государство от заразной напасти молодой одаренный военачальник Гиерон. Он отправился в поход против мятежной Мессаны. Построив войско для битвы, Гиерон в первых рядах разместил сиракузских мамертинцев. Когда сражение началось, сиракузяне повернули обратно к своему городу, оставил сражаться ненадежных наемников. Все они оказались перебитыми своими же собратьями.

Затем Гиерон разбил войско мамертинцев на равнине и осадил разбойничью столицу. После нескольких лет осады, положение мамертинцев стало катастрофическим. Они не могли сдаться Гиерону, ибо понимали, что их ждет судьба товарищей по оружию из Регия; защищаться же не имели возможности. И мамертицы выбрали третий вариант: предпочли отдаться власти более сильного покровителя. При этом наемники разошлись во мнении: часть их желала призвать карфагенян, прочие ― римлян. В результате, со страха послали просьбы о помощи и тем и другим.