«Первая рабская война»

1-е сицилийское восстание, или «первую рабскую войну», Диодор Сицилийский описал в сочинении «Историческая библиотека». По мнению автора, основной причиной восстания была чрезмерная жестокость в обращении с рабами. Вот что он писал: «Каждый из крупных земельных собственников покупал для обработки земли целые толпы рабов. Поэтому такое количество их затопило всю Сицилию, что слышавшие об этом не верили и считали это преувеличением. Те из сицилийцев, которые приобрели большие богатства, соперничали с италийцами в высокомерии, жадности и злобе к рабам. Пускаясь на мелкий обман, те, у которых было большое количество рабов, держали пастухов, но не кормили их, а предоставляли им жить грабежом.» «При такой свободе, данной людям, которые по своей силе могли совершить все, что решили, людям вольным и праздным, принужденным вследствие недостатка питания заниматься различными рискованными делами, – при таких обстоятельствах скоро начали увеличиваться разного рода бесчинства.» «Сицилия ночью перестала быть доступной для путешественников, и исчезла всякая безопасность для местных жителей. Весь остров был полон насилий, грабежей и убийств. Естественно, что пастухи, проводящие жизнь в поле и вооруженные, были все исполнены высокомерия и дерзости. Одетые в шкуры волков и кабанов, они имели почти воинственный и устрашающий вид. За каждым следовала свора резвых собак; большое количество пищи – мяса и молока – делало дикими их души и тела.» Судя по приведенному тексту, «чрезмерная жестокость» и злоба крупных земельных собственников-рабовладельцев заключалась в их нежелании проявлять заботу о пище и одежде своих рабов, предоставляя им добывать все необходимое собственными силами. Автор также утверждает: рабы, бывшие пастухами, жили «вольными и праздными», были предоставлены сами себе, имели «большое количество пищи – мяса и молока-" и от избытка свободного времени занимались грабежами. Единственное, чего им не хватало, – вожака, который организовал бы их в банду. И им нашли главаря. Дальнейшие события Диодор добросовестно излагает так: „Был один сириец, родом из Апалии, раб Антигена из города Энны, своего рода маг и чародей. Он хвастался, что может по указанию богов, данному ему во сне, предсказывать будущее, и, благодаря своей ловкости, обманул таким образом многих… Ещё до восстания он говорил, что Сирийская богиня (богиня Астарта) является ему и предсказывает, что он будет царем.“ „…Рабы Дамофила сговорились восстать и убить господ. Придя к Евну, они спросили его, дают ли боги согласие на задуманный план. Он с обычными своими фокусами (выдуванием огня) заявил, что боги согласны, и убеждал рабов тотчас же приняться за дело.“ „Собрав 400 сотоварищей по рабству, они, как только наступил благоприятный момент, вооружились и вторглись в Энну под предводительством изрыгающего огонь Евна.“ „…К ворвавшимся в Энну рабам присоединилось большое количество городских рабов, которые расправились сначала со своими господами, затем приняли участие в общей резне.“ В отличие от сильной харизматической личности Вириата и храбрых нумантинских вождей свободных кельтов-ареваков, сириец Евн – раб, но вдобавок он – маг-фокусник и жрец. По мнению инициаторов „первой рабской войны“, только такой человек мог возглавить рабов-сирийцев и сикулов, поклонявшихся Сирийской богине. Чтобы перестраховаться на случай, если кто-нибудь из рабов не поверит в исключительность мага, среди невольников распространили слухи о покровительствующей Евну богине, отсюда и утверждение Евна о том, что явившаяся ему во сне Астарта предсказала ему роль царя. Нет сомнения в том, что план восстания тщательно разрабатывался, подготавливался и сохранялся в тайне до последнего момента, иначе кто-нибудь из рабов, надеясь на милость хозяев, предал бы своих товарищей, как это часто бывало прежде (например, несостоявшиеся заговоры рабов в Риме в 198-м году до н.э. и в 196-м году до н.э.). И только после того,