Артур приподнял брови:

– Ограбление? Это ж не моя тема…

– Директор банка убит. Грабители ушли. Трое их было…

– Много взяли?

– Всего пару миллионов… Сразу после выстрела пустились в бега. Мы объявили «Перехват», но пока все мимо…

– Понятно. Едем. – Логов уже поднялся, знаками показывая Сашке, чтобы дала ему салфетку.

Она ловко выдернула желтый квадратик из фарфоровой подставки, похожей на белый парус, и протянула ему. Рискуя подавиться, Никита дожевывал блин, жестами заверяя, что практически готов.

– Можно мне с вами? – просительно протянула Сашка, когда Логов спрятал телефон. – Я уже засиделась…

У Никиты вырвалось:

– А как же собаки?

– А что с ними случится? У нас забор почти три метра, они никак отсюда не сбегут.

Они оба уставились на Артура, но он и не думал возражать:

– Да конечно! Куда они денутся? Компания у них отличная, не заскучают. Поехали.

Для всех собак у них были обустроены симпатичные деревянные будки – никаких вольеров! Насиделись за решеткой… Правда, внутрь постояльцы забирались редко, предпочитая мягкую траву. На зиму Сашка собиралась утеплить будки, но сейчас в этом не было необходимости – в Подмосковье пришло настоящее лето, и бескрайнее небо исходило долгожданным теплом. Правда, накануне прошел ливень, загнавший собак под крыши и раскинувший широкую двойную радугу от горизонта до горизонта.

Сашка задохнулась восторгом:

– В Москве такого не увидишь! Все небо дома закрывают…

– Хорошо в деревне летом, – насмешливо протянул Никита.

Но она не поддержала, бросила на него строгий взгляд:

– Ну правда же – хорошо!

Он и сам не скучал по столичной жизни. Во-первых, туда каждый день приходилось отправляться на работу, а во‐вторых, рядом с Сашкой невозможно было заскучать. Когда они запрыгнули в «Ауди» Логова – она, как всегда, села впереди, а Никита сзади, – Саша тут же начала выдвигать версии случившегося. И одна была фантастичнее другой:

– А что, если ограбление организовал его конкурент? Может, хотел поглотить этот банк, а директор сопротивлялся…

– Детка, девяностые давно позади, – насмешливо заметил Артур.

– Ну ладно, – согласилась Саша. – А как вам такой вариант: его заместитель устал ждать, когда директор отправится на пенсию?

Никита подался вперед:

– И типа организовал вакансию? Но не факт же, что эта должность достанется именно ему. Что ж ему теперь, убивать каждого директора?

– Мы еще ничего толком не знаем, – напомнил Логов. – Надо хотя бы увидеть место преступления. Овчинников с Поливцом уже опрашивают свидетелей.

Вытащив из бардачка упаковку жвачки, Сашка закинула одну подушечку в рот:

– Двое из ларца, как всегда, поперед батьки…

– Так и должно быть. Поэтому они и называются «оперативники».

Она уставилась на него с изумлением:

– Слушай, а мне ведь никогда это не приходило в голову… Точно!

– О сколько нам открытий чудных, – проблеял Артур старческим голоском и замолчал. – Черт! Дальше не помню.

– Готовят просвещенья дух, – подсказала Сашка. – И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг…

– Пушкин? – рискнул предположить Никита.

Скосив на него лукавый глаз, она провозгласила:

– И приз за лучшее знание поэзии получает… – ее голос взвился на первом слоге: – Ни-икита Ивашин!

– Да ладно тебе… Мой дед любил смотреть какую-то передачу, которая всегда начиналась этим стихотворением.

Артур подсказал:

– «Очевидное – невероятное».

Но это Никита пропустил уже мимо ушей. Ему показалось, будто Сашкино лицо внезапно сжалось и потемнело, как если бы он резко ткнул пальцем в открытую рану. Может, ее маме тоже нравилась эта передача? Только спрашивать об этом не стоило… Он прикусил губу, судорожно отыскивая в памяти что-нибудь уместное и способное развеселить Сашу, но тут она буркнула: