– Но, возможно, он все равно чувствовал себя счастливым?

– Возможно. Хотя таковым не выглядел. Виктор Михайлович почти никогда не упоминал ни о своей жене, ни о детях.

– И фотографий у него в кабинете нет, – шепотом вставил Никита.

Мария Владимировна взглянула на него с недоумением, словно только сейчас заметила, но кивнула:

– Вот видите… Это же не случайно.

– С его женой мы еще побеседуем, – заверил Артур. – Но Шмидт при вас не проговаривался, что ревнует жену или… Может, какие-то слухи в коллективе ходили?

Выпрямив спину, она отрезала:

– Если и ходили, то я к ним не прислушивалась.

Пару минут были слышны только вздохи кондиционера и отдаленные голоса. Выдержав паузу, Логов облокотился о колени и снизу заглянул ей в глаза:

– Мария Владимировна, поймите меня правильно: я не сплетни собираю, а расследую убийство. Мне важны любые детали, даже намеки. Дальше меня это не пойдет…

«А меня тут и нет как бы». – Никита уставился в блокнот, чтобы не спугнуть Высоковскую.

– Но я должен собрать как можно больше информации как о самой жертве, так и о ее окружении. Только так, из множества пазлов, можно собрать картину целиком.

Заметно подавив вздох, она согласилась:

– Хорошо. Спрашивайте.

– Итак… У вашего директора были подозрения, что жена ему изменяет?

– Были, – проронила Высоковская неохотно. – Он делал перевод средств на счет частного сыскного агентства, я видела документы. Вряд ли Виктор Михайлович нанял сыщика следить за кем-то другим…

Логов подбодрил ее:

– Это то, что нужно! А название агентства помните?

– «Следопыт». Запомнила потому, что в юности зачитывалась Купером.

– Я тоже! – радостно откликнулся Артур и впервые взглянул на Ивашина. – Ты читал?

Никита мотнул головой:

– Мне трудно читать… Вы же знаете.

– У него стеклянный глаз, – доверительно сообщил Артур. – Тяжело читать, это правда…

Морщинистое лицо Марии Владимировны еще больше съежилось от жалости:

– Ох, бедный мальчик.

«Вот какого хрена?!» – расстроенно подумал Никита, но вслух заверил:

– Ничего, я уже привык.

– Это… Бандитская пуля?

– Она самая, – вздохнул Артур и хлопнул его по плечу. – Наш парень – настоящий герой. И вообще хороший человек. Так что если у вас имеется дочка на выданье, то…

Она перебила:

– Благодарю. Моя внучка устраивает судьбу без моего участия.

– Вот такие они сейчас, – огорченно отозвался Артур. – Мы с вами для них не авторитет.

«Так вот что он делает, – догадался Ивашин. – Втирается к ней в доверие, пытаясь убедить старушку, будто считает ее ровесницей… Может она растаять от такого? Или ей уже по фигу?»

Может, у него был в этот момент несчастный вид, но Мария Владимировна неожиданно улыбнулась Никите:

– Они – хорошие ребята. Хотят жить правильно. Волонтерством занимаются, помогают людям. И они большие патриоты, чем поколение их родителей… Это же прекрасно!

– А ведь вы правы, – произнес Логов с таким потрясенным видом, будто подобное никогда не приходило ему в голову. – Их поколение получилось более удачным, чем предыдущее… Тогда мы наломали дров с этой перестройкой и прочим, вот дети девяностых и выросли без идеалов и ориентиров.

– С этим не поспоришь, – кивнула она.

Грустно улыбнувшись, Артур призвал:

– Давайте вернемся к сегодняшнему дню. Простите, Мария Владимировна, но протокол требует, чтобы я выяснил: где вы находились во время ограбления? Давайте восстановим хронику событий.

Понимающе кивнув, Высоковская пояснила:

– Мы как раз обсуждали с Виктором Михайловичем одну операцию. Направлялись к оператору – нужно было уточнить детали перевода. В этот момент в зал и ворвались эти трое в масках. Велели всем лечь на пол. Поскольку мы с директором находились рядом, то именно так и лежали на полу.