Вика долго плакала, живот рос, а решения проблемы так и не было. Она обо всем откровенно рассказала Пете. Он сильно удивил ее, совершив поистине мужской поступок. Петя сказал, что женится на Вике, кто бы что не говорил. Даже если родители оставят его без копейки, он любит Вику и женится на ней во что бы то ни стало, а ее ребенок станет и его любимым малышом. Он дочке Вики обрадовался больше, чем другие отцы радуются собственным родным детям. Петя хотел еще детей, но Вика сказала, что целлюлит и растяжки в комплекте с лишними килограммами ей совершенно не нужны. Ангелика, точнее Лика, была исключительно папиной дочкой. Виктория ни одного дня в жизни не работала, занималась только собой, своей фигурой, была помешана на здоровом образе жизни, а мужчин воспринимала как вид, только если у них помимо денег присутствовали пресловутые кубики на прессе. Впрочем, без денег кубики тоже приветствовались.

Отец Лики работал день и ночь, чтобы, несмотря на экономически сложное время, торговая сеть приносила прибыль, а Вика только развлекалась с тренерами по фитнесу. Однажды Петр случайно обнаружил такого тренера в своей постели вместе со своей женой. Он не стал закатывать сцену, только молча, собрав свои вещи и вещи девятилетней Лики, ушел жить к своей матери. Его отец к тому времени умер и весь бизнес был на Петре. Виктория остервенела от поступка мужа. Она потребовала ДНК экспертизу и через суд, назло Петру, добилась передачи ей прав на дочь и на половину состояния Петра.

Лика рыдала при одной лишь мысли о разлуке с отцом. Той неведомой интуицией, которой обладают только дети, она понимала, что матери совершенно не нужна. Ее любит только папа. Тогда почему ей не разрешили остаться с любимым папочкой? Мать, получив солидную сумму при разводе, меняла своих красавчиков-альфонсов. Ее исколотое ботоксом лицо с накаченными губами перекашивало всегда, когда она видела повзрослевшую дочь. Лика напоминала ей об ошибке молодости и, что еще хуже, о ее возрасте. В свои тридцать семь она, конечно, выглядела не старше двадцати пяти, но постоянно видеть перед собой цветущую юную девушку с нежно-розовым цветом лица, сияющими, как небо после дождя, голубыми глазами и роскошной шевелюрой не крашенных каштановых волос было для нее просто пыткой.

Лика была девушкой высокой, стройной, спортивной, хрупкой и сильной одновременно. Парней она просто сводила с ума, но до знакомства с Ромкой ей никто не запал в душу. Лика подружилась со второй женой папы Аленой. Она понимала отца, полюбившего эту лучезарную, похожую на солнечный лучик, девушку. Всегда смеющиеся светлые глаза, легкие веснушки на загоревшем лице и пшеничного цвета густые вьющиеся волосы. Она так была не похожа на гламурную, вечно всем недовольную маму. У Петра с Аленой родились два сына. Мише, старшему, исполнилось восемь лет, а Антошке было всего пять. Лика радовалась, видя, что отец счастлив в своей новой семье. Алена была очень милой и доброй девушкой. Старше Лики всего на восемь лет, она выглядела почти как ее ровесница. В ней была какая-то непостижимая внутренняя притягательность, естественность и близость к природе. Она сама выглядела как часть обожженного южным солнцем кубанского ландшафта. Ее пшеничные волосы пахли солнцем и хлебом, а глаза были похожи на полевые васильки. Она не выглядела как взрослая женщина, мать двоих детей. Скорее, она была похожа на дух бескрайних, согретых знойным солнцем полей Кубани, чем на живого человека.

Петр был очарован Аленой с первого взгляда. Его немного смущала разница в возрасте, но противиться этому чувству было бы преступлением. Он полюбил ее сосем по-другому, не так, как надменную красавицу Викторию. С этой девушкой ему было всегда легко и спокойно. Вне зависимости от того, как обстояли дела в бизнесе, дома его всегда ждал оазис любви и семейного тепла. Он и не подозревал, что так может быть. Лике в доме отца тоже всегда было тепло на душе и спокойно. За год учебы в Москве Лика очень соскучилась по отцу. Не удивительно, что свои каникулы она предпочла провести с отцом и его новой семьей. Мама родила маленькую девочку, Эльвиру, и не отходила от нее ни на шаг. Присутствие старшей дочери ее могло только раздражать. Ее ненаглядный Игорь постоянно пропадал куда-то «по делам», а она с вечно орущим младенцем тихо доходила до белого каления, сидя в четырех стенках.