– Интересной ее делаем мы сами, – сообщил я.
Глава 6
Над лесом взвился темный густой дым. Мы пришпорили коней, дорога дважды бросила непонятные петли, но наконец выметнулись из-за стены деревьев на простор.
В лица пахнуло гарью. Жарко горят дома, сараи, амбары, овины, клети, истошно ревет запертый скот. Люди мечутся с криками, лишь самые находчивые схватили багры и топоры, а кто-то бросился с ведром к колодцу.
Навстречу нам буквально из пламени выбежала перепуганная девочка лет пяти, вся в саже, в коротком дымящемся платьице.
Барон Уроншид на скаку подхватил ее на руки и сказал одобрительно:
– Да ты герой!.. Целый город спалить – здорово…
Она залилась слезами.
– Это не я!
Граф Гатер сказал с укором:
– Разве девочек так подбадривают?
Барон пробормотал виновато:
– Я думал, это мальчишка.
Мы слезли с коней, крестьяне сразу перестали суетиться, послышались крики облегчения, и в самом деле удалось одних заставить разбирать горящие сараи, других сбивать огонь, а третьих выстроили в цепочку с ведрами у колодца.
Пожар погасили сравнительно быстро, граф Гатер велел всем нашим в седла, да побыстрее, и мы понеслись галопом, наверстывая упущенное время.
Дорога выгибается, петляет без видимых причин, к чему никак не привыкну и уже начал бороться. Мимо проползают зеленые складки холмов, торчат одинокие скалы, мертвые и враждебные этому миру, иногда дорогу пытается азартно преградить веселый ручей, а из травы выскакивают крупные, как лягушки, кузнечики, а еще взмывают с жестяным треском крыльев стрекозы.
Граф поинтересовался:
– Кстати, ваша светлость, вы… один?
Я засмеялся, поняв вопрос, но отвечать не хотелось, я ответил беспечным голосом:
– Зачем один? С вами.
Он тоже улыбнулся, все понял, но все же спросил настойчиво:
– Без жены?
– Неужели я так стар?
– Нет, но многие женятся рано, дабы упрочить… в общем.
Я покачал головой.
– Увы, еще не нашел ту, единственную…
Он спросил скептически:
– И как вы ее узнаете, свою единственную?
Я буркнул:
– По сердцебиению.
Он подумал, сказал с уважением:
– А что, в самом деле прекрасный способ… Тем более сколько женских постелей надо поменять…
Сэр Морган прислушался, возразил:
– Ну при чем тут постели? Спать с женщиной можно и в стогу. Или в лесу под деревом.
Ему тут начали подсказывать еще тысячи разных мест, все оживились, я сказал сердито:
– Что-то вас не туда занесло. Тоже мне, благородное сословие!
Багровое солнце утопает, скрываясь в пышности воздушно-пурпурных гор, небосвод на западе раскалился докрасна, вспыхнули и заискрились грозным оранжевым огнем облака.
На стальные доспехи пал грозный отблеск заката, лица воинов кажутся чугунными, а в глазах отражается красное пламя. Адский Пес выметнулся из-за скал, поглядел жутко внимательно и снова исчез.
Я беззвучно охнул, из-за поворота свернувшей дороги появился потрясающих размеров рубин величиной с трехэтажный дом, яркий и сверкающий. Во все стороны, в том числе и к нам, ударил победный пурпурный свет, доспехи окрасились в радостно-победный цвет.
Граф покосился в мою сторону, улыбка тронула губы, когда увидел выражение моего лица.
– Ну как?
– Что это? – выдохнул я.
– Лед, – ответил он.
– Лед? – переспросил я ошарашенно. – На таком солнце?
– Лед, – повторил он. – Осколок тех времен, ваша светлость, о которых не могут вспомнить даже летописи. Если потрогаете эту штуку, пальцы застынут от холода. Приложите ладонь – не сразу и отдерете. Ну, а кто рискнет постоять рядом долго, легко может замерзнуть до смерти…
Отряд проехал мимо, темно-багровое облако надвинулось на солнце, глыба льда тоже потемнела. Наверное, ночью просто темная, в темноте можно стукнуться лбом сослепу.