Между тем команда заметно укрепилась не только новыми игроками, сыграло свою роль и возросшее внимание средств массовой информации: о нас стали писать и говорить. Когда же по итогам четвертого по счету российского чемпионата нам удалось взойти на вторую ступеньку пьедестала, имидж белгородского клуба взлетел на серьезную высоту и с той поры, как мне представляется, только укреплялся. Хотя случались и не самые удачные годы.

Сам чемпионат 1994/1995 получился любопытным. Потому что на его финише оказалось, что команды – занявший второе место наш «Локомотив» и ставшую пятой одинцовскую «Искру» – разделяли всего три очка. И это после тридцати семи сыгранных матчей по сумме предварительного и финального раундов.

Мы завоевали серебряные медали! Многие посчитали это случайностью. Но я-то нисколько не сомневался в закономерности такого итога, к которому шли почти два десятка лет. Когда же и через год «Белогорье» (уже не «Локомотив») вновь завоевало российское серебро, никто уже не считал, что мы заняли чужое место. Да оказались единственной командой, которая сумела составить конкуренцию ЦСКА, в составе которого выступало немало именитых мастеров, как на предварительном этапе, так и в финальном турнире.

Шестерка лучших команд вышла в финальный турнир, который проходил в нашем «Космосе». Кстати, в матчах с разъездами мы трижды выиграли у будущего чемпиона, а вот на домашнем финальном соревновании проиграли.

Генеральным спонсором команды стал Стойленский горно-обогатительный комбинат, который согласился нас поддержать, генеральным директором этого предприятия тогда был Федор Иванович Клюка. И мы реально ощутили поддержку известного коллектива. Так что в этих серебряных медалях есть доля тружеников комбината, а первую победу в Кубке России мы посвятили стойленцам.

Знаковым событием стала победа российской молодежки на чемпионате мира в Малайзии, посвященном столетию волейбола. В ее состав входили игроки «Белогорья» Тетюхин, Хитушкин и Петр Кобрин.

Наконец, после весьма продолжительного перерыва, удалось вернуть в Белгород моего учителя – Юрия Наумовича Венгеровского. Причем приехал он не один, а привез с собой из Харькова целую плеяду молодых волейболистов, самый яркий из которых, Александр Косарев, стал в итоге призером Олимпийских игр.

Да, чуть не забыл упомянуть еще об одном событии, которое лично для себя считаю важным, – мне официально были вручены удостоверение и значок заслуженного тренера России.

Помните эти три слова, которые в горбачевские времена – с середины восьмидесятых годов – повторяли по всем телеканалам и радиостанциям, словно слова молитвы «Отче наш». Вот и в отечественном волейболе, в большей степени в мужском, настали такие времена, когда нужно было выстраивать все по-новому.

Результаты мужской сборной – седьмое место на чемпионате мира 1994 года, четвертое на Олимпийских играх-96 и два пятых на чемпионатах Европы 1995 и 1997 – никого не могли удовлетворить: ни спортивное начальство страны, ни руководство Всероссийской федерации волейбола, ни нас, клубных тренеров, ни самих игроков, разумеется, не говоря уже о многочисленных любителях нашей игры.

Нужно было ускоренно и гласно производить перестройку всего волейбольного хозяйства, но, прежде всего, требовалось обновление тренерских кадров главной команды страны. Потому что на протяжении многих лет, говоря о тех, кто может и должен встать во главе сборной, называли одни и те же фамилии, только в разном порядке – Вячеслав Платонов и Виктор Радин. Был даже момент, когда после очередного безмедального выступления мужской сборной Николай Карполь готов был перейти на работу в эту команду. Во всяком случае, публично (в шутку или всерьез – мне неведомо) заявлял об этом. Как будто больше и не было в стране специалистов, готовых прийти в главную команду с новыми идеями. Но тогдашние руководители федерации, словно зашоренные, никого вокруг не видели. Или видели, но не решались доверить столь ответственный участок человеку, как им казалось, без должного опыта.