– Думаете, они не свяжут высадку и убийство патрульного?

«Мне всё равно», – хотел сказать Павел, но произнес совсем другое:

– Убийство патрульного было больше чем через сутки после высадки. К тому же у них на руках трупы всей группы, с картами. Объективно задание было провалено ещё с момента составления плана, а уж никак не после того, как я столкнулся с патрульным.

Дознаватель внимательно смотрел на него, но по чужому лицу было непонятно, о чём тот думает.

– Мы также получили запрос из третьей Академии в префектуре Фетта. Вы им сообщили?

– Так точно.

– Что конкретно вы рассказали?

– Я не подписывал документов о неразглашении.

Павел мог себе это позволить. Он мог даже закинуть ноги на стол и закурить, выдыхая дым тому в лицо, потому что за его спиной была одна из лучших Академий Солнечной системы, в которой не любили, когда их солдат пускали в расход на дешёвых заданиях.

– И поэтому вы позволили себе строить предположения на грани лжи?

Если дознаватель задаёт такие вопросы, значит, действительно поднялся шум.

– Никаких предположений и никакой лжи, – ответил он, ничуть не удивленный. Наставники не будут утруждать себя предоставлением внутренних данных кому попало – дознаватель наверняка не видел его письмо в Академию, скорее, бил наугад, пытаясь вывести Павла из себя. – Только факты.

– Вы отдаёте себе отчёт, что вас будут проверять тестеры? И они дадут нам всю информацию о ваших перемещениях за эти дни. Мы будем знать, ложны ли все ваши заявления или правдивы.

– Так точно.

– Хорошо, – медленно сказал он и подтолкнул к нему стап. – Тестеры с оборудованием прибудут через час. Пока они не пришли, опишите весь маршрут за два дня. Что касается вашего… трофея, то его сейчас проверяют, однако на многое рассчитывать не стоит – карта наверняка заблокирована.

Павел подождал, пока мужчина выйдет, и принялся за отчёт. Вкратце расписал маршрут, из мешка достал угловой комплекс и подробный анализ местности. Когда он отложил стап, дознаватель вернулся, собрал все материалы и приказал ждать.

После перелёта, ожидания на проходной и разговора с «безопасником» болела голова и периодически бросало то в жар, то в холод. Павел порылся в вещмешке в поисках еды, забыв, что, кроме желейного кофе и воды, ничего не оставил, и устало растянулся на стуле.

Тестеров прошлось ждать долго: парень и девушка пришли только через полтора часа и, поздоровавшись, стали вносить оборудование. Он внимательно наблюдал за тем, как они раскладывают на столе лотки с медицинскими препаратами, переносной томограф, мотки проводов, инструменты, и опаска, похожая на зуд между лопаток, нарастала всё больше с каждой секундой.

– Зачем? – спросил он, когда девушка поставила перед ним небольшой контейнер.

– Если будет тошнить.

– Не будет.

Девушка улыбнулась, но ёмкость так и не убрала. Она прикрепила к его голове плёнку, закатала рукав и ввела в вену жидкость отвратительного жёлтого цвета. Павел отметил, что у неё холодные руки.

Сдавило горло. На секунду перед глазами появился морок, и словно издалека послышались предсмертные хрипы. Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь отогнать видение. «Не сейчас, только не сейчас», – подумал он. Его гипотеза о влиянии адреналина с треском рвалась по швам. И тут же ему в голову пришла мысль, что дознаватель, подозревая его в способностях энергика, мог позвать на обследование не тестеров, а псикодеров.

Парень подключил томограф, неловко сел на место напротив Павла и придвинул к себе контейнер. Девушка также наклеила на его лицо полосы пленки, надела ему на шею и предплечье «браслеты» и растянула провода от них к томографу.