– Что, живот подвело? ― спросил он, пряча прорывающуюся к уголку губ усмешку. ― Бывает, брат.

Писатель закивал головой, смахивая пот со лба.

– Опять у тебя не приняли рукопись, бедолага?

Писатель отрицательно покачал головой.

– А ты напиши что-нибудь еще и опять приходи, ― напутствовал парня охранник. ― Может, ты им так надоешь, что они и возьмут твой роман.

Писатель радостно закивал головой, а потом озабоченно посмотрел на часы и быстро ушел. Охранник не обратил на это никакого внимания и продолжал разгадывать кроссворд. В туалет зашел пожилой замредактора, который засиживался в кабинке подолгу, читая прессу. На этот раз старик в туалете не задержался. Он даже не надел штаны, которые сползали с его тощих ног. В таком необычном виде он подошел к охраннику, боевой пост которого находился как раз рядом с туалетом.

– Па-аш, ― протянул он задумчиво. ― Там что-то тикает. Нам что, унитазы с часами начали ставить? Так сказать, посекундная тарификация.

Паша почесал за ухом, думая, что старик уже совсем двинулся.

– Что там может тикать? Не бойтесь, делайте свои дела, Сергей Дмитриевич и не бегайте по издательству со спущенными штанами. Может это слуховая…

– …Галлюцинация? ― договорил за охранника замредактора. ― Нет. Может, кто―нибудь часы уронил?

Неожиданно раздался взрыв, который разворотил туалет, с кабинками, унитазами, розовой плиткой, зеркалом, туалетным мылом и рукомойником. Полуголый Сергей Дмитриевич сел на пол, крестясь, а охранник поднялся во весь свой богатырский рост и выдал что-то нецензурное, не употребляющиеся в литературе слова. К развороченному взрывом туалету сбежались все сотрудники издательства «Окно». А редактор стал сразу же названивать в милицию и ФСБ. Дело пахло актом терроризма. Сергею Дмитриевичу общими усилиями, кое-как все же натянули штаны. А старик все крестился, шепча молитвы. У редактора были вопросы к охраннику Паше:

– Ты куда смотрел?

– Никого чужого не было, ― оправдывался охранник.

Его лицо позеленело от злости и страха.

– Ты вспомнил! ― наступал редактор.

– У всех пропуска. Мимо меня и мышь не проскочит, и комар не пролетит, ― защищался охранник.

– А террорист проскочил.

Лицо редактора побагровело.

– Лилька была из «Пилорамы», комик приходил из «Хита». Все. Ну и писатель наш горемычный, ― перечислял посетителей Паша.

– Какой писатель? ― взревел редактор, имеющий желание растерзать охранника.

– У которого вы третий год рукопись не берете, ― ответил Павел.

– Он ко мне сегодня не приходил, ― произнес редактор, смутно догадываясь. ― Я вчера отдал ему рукопись. Поплакав с часок, он ушел.

Глаза редактора постепенно начали вылезать из орбит. Неужели его вчерашний посетитель и был легендарным подрывником?

Охранник Паша, поняв, о чем думает редактор, покачал головой и сказал:

– Вы на Димку грешите? Быть такого не может. Безобидный человек.

Редактор скрылся в своем кабинете, названивая своим друзьям из издательств, где были аналогичные взрывы.

– Небольшого роста, ― объяснял он, ― Худенький, бледненький, в очках. Всегда ходит с пакетом.

И, когда его подозрения подтвердились, редактор закричал, словно безумный:

– Он!

Все приметы сходились. Дима Горин и был тем самым террористом, взрывающим издательские туалеты.

Редактор положил валидол под язык и откинулся на спинку кожаного кресла. Под креслом что-то подозрительно тикало.

«Может, кто-то из сотрудников обронил часы?»

Сегодня в издательстве мне передали рукопись какого-то дилетанта. Мне было поручено переписать это творение профессиональным, литературным языком. Идея произведения редактору понравилась, а вот её воплощение ― не совсем. На этот случай имеются наемные писатели, такие, как я ― беспринципные люди, зарабатывающие деньги на словах и предложениях. Я сказал редактору, что поработаю над текстом дома. Я знал, что нужно делать и после трех бокалов пива работа продвигалась особенно быстро и хорошо.