Итак:

И происходит это следующим образом: чувства, мысли и действия, которые лишают нас состояния безусловной любви – являются деструктивными программами; а чувства, мысли и действия, которые не лишают нас состояния безусловной любви – являются конструктивными.

И именно здесь очень важно уметь отличать беспричинную божественную любовь от причинной человеческой любви. Если их не различать – то можно принять деструктивную программу за конструктивную.

А теперь нам надо ввести новые понятия: позитивы и негативы.

Позитивы – это чувства, мысли и действия, которые нам приятны.

Негативы – это чувства, мысли и действия, которые нам неприятны.

Если причинную человеческую любовь принимать за беспричинную божественную, то окажется, что только позитивы (приятные чувства, мысли и действия) не перекрывают поток безусловной любви; а как только возникают негативы (неприятные чувства, мысли и действия), то они тут же безусловную любовь перекрывают.

Но это – не так, потому что как позитивы могут быть деструктивными программами, так и негативы могут быть конструктивными программами – все зависит от контекста.

Например, я однажды купила механическую пельменницу, чтобы не тюкаться с каждой пельмешкой по отдельности, а зарядить тесто в машинку и штамповать пельмени быстро и легко и в любых количествах. Однако с первого раза у меня ничего не получилось. Не получилось и со второго. И тогда я разозлилась… и злость подтолкнула меня не бросать начатое дело, благодаря чему я набила руку и у меня все получилось.

Сама по себе злость – чувство неприятное и негативное. Но в контексте приобретения навыка обращения с механической пельменницей – оно сыграло конструктивную роль.

На уровне человеческой любви – я ненавидела эту дурацкую пельменницу, да и вообще была в полном расстройстве, что угрохала деньги на полную фигню.

Но на уровне безусловной любви – ничего не поменялось. Как я ощущала в себе состояние безусловной любви – так и продолжала ощущать.

Или вот другой пример: однажды я обратилась в кампанию по выполнению мелкого домашнего ремонта, чтобы поменять фильтры для воды, позже обратилась, чтобы починить розетки, еще позже – чтобы залить водонепроницаемым гелем несколько мест в ванной. И с каждым разом рабочие работали все хуже и хуже. Но мне не хотелось скандалить и придираться по мелочам, потому что сама я человек мирный и добрый. И именно этим безалаберные рабочие и пользовались… до поры до времени… пока я не заставила их все переделывать.

Сама по себе доброта – чувство приятное и позитивное. Но в контексте общения с рабочими – оно сыграло деструктивную роль.

На уровне человеческой любви – я продолжала пребывать в позитивных состояниях.

Но на уровне безусловной любви – в определенный момент я почувствовала, что она как будто куда-то рассеивается, как будто ей приходится преодолевать невидимый фильтр, который пропускает только часть потока, но не весь поток.

И именно когда я почувствовала, что на уровне человеческих отношений – все нормально, но на уровне безусловной любви – происходит потеря, я и переключилась на негатив и указала на все недочеты, погрозив, что денег за такую некачественную работу просто не заплачу.

Рабочие, конечно, были в легком недоумении, потому что в их глазах – все было нормально, и тут – на тебе! Но, что поделаешь, все мы учимся в процессе происходящего.

Так вот: если бы я не умела отличать безусловную любовь от причинной, то, злясь на пельменницу, я бы не продолжала ощущать любовь – я бы чувствовала только злость. Проще говоря: я бы приняла человеческую любовь за безусловную, и раз любовь ушла – значит и пельменницу надо вернуть обратно в магазин, потому что это – не мое.