Откормленная физиономия лоснилась нагулянным жирком, чистая, отутюженная полевая форма явно не знала пыли гор и песков пустыни. Новенькие хромовые сапоги блестели на солнце, видно было по всему: их хозяин доволен службой и не утруждается боевыми действиями. Мы смотрели на этого военного франта, его речь нам казалась неправдоподобной.

– Вы, товарищи, прибыли в район боевых действий, и тут, как и везде на фронте, постоянные артиллерийские обстрелы противника. Мятежники регулярно обстреливают район нашего пересыльного пункта. В случае обстрела всем залечь в окопах и щелях, вырытых за модулями-казармами. Модуль – это щитовой домик, легко пробивается осколками, поэтому рекомендую успеть занять место в окопе. Если услышите пулеметную стрельбу, не пугайтесь, это бьет пулеметчик из капонира. На войне как на войне. Всем вести себя достойно, выполнять распоряжения администрации пересыльного пункта. Я пользуюсь властью помощника коменданта гарнизона, могу буянящих и на гауптвахту определить. Не болтаться, ждать распределения.

Распалясь от собственного красноречия и тылового героизма, комендант воспарил до самых высот верховного командования. Он прикрикнул на офицера, что-то спросившего его, рявкнул на прапорщика.

В конце концов стоять под палящим солнцем и выслушивать бредни зарвавшегося «полководца» надоело какому-то подполковнику, и он прервал лекцию окриком:

– Комендант, не забывайтесь! В строю – старшие офицеры!

– Да, да! Разойдись! Получить постельное белье, сдать продаттестаты и предписания.

Рядом с нами стоял молодой майор, нетерпеливо слушавший инструктаж, и постукивал ботинком о чемодан.

– Редкостный болван, – произнес он. – Пора отсюда сваливать как можно быстрее, а то еще и чемодан герои тыла сопрут. Вы, коллеги, куда направляетесь?

– Мы – в распоряжение политуправления армии, – ответил Николай. – Ему вроде в Шиндант, мне в Кундуз, не знаем только точно, где это.

– Здорово! И я в Шиндант, в штаб дивизии. За мной знакомые ребята должны подъехать, могу подвезти в штаб армии. Боюсь, что иначе надолго тут застрянете, если сдадите этому чинуше документы.

– Будем только рады составить компанию, – воскликнул я, – только вещи в каптерку забросим и готовы ехать вместе с вами.

Николай зашипел мне на ухо:

– Куда ты спешишь? Мы что, обязаны сами куда-то бежать, торопиться? Пусть приезжают и забирают. Нам в Афгане быть два года, а время уже пошло. Давай отдохнем, поспим, послушаем, где лучше, где хуже. Куда спешить?

– Коля! Ты можешь тут хоть мхом покрыться, хоть замполитом пересылки стать! А я не собираюсь слушать бред этого бездельника и выполнять его приказы. В полк, и чем быстрее, тем лучше! От судьбы все равно не уйдешь. Ты со мной?

– Да с тобой, с тобой. Замполитом пересылки – это ты сильно сказал. Заманчиво! Но, наверное, такие теплые места давно захвачены. На них, я думаю, в Москве распределяют. Год за три – и участник боевых действий, и риск минимальный. Ох, и жирное местечко, сало будет всегда. – Николай даже мечтательно закрыл глаза.

Действительно, вскоре пришел автобус из штаба армии, и майор пригласил нас с собой. За ним приехал какой-то подполковник, они обнялись, расцеловались.

– «Однокашник», вместе в одной роте были, – пояснил майор и обратился к подполковнику: – Возьмем ребят в политуправу? Они, как и я, в Шиндант направляются.

– Пусть едут, места хватит, с собой потом и заберешь их. Ребята, галстуки можно снять, верхнюю пуговицу рубашки расстегнуть. Расслабьтесь.

Мы обрадовались существующему тут послаблению. В ТуркВО был такой приказ, но в моем полку в Туркмении командир полка без галстука и без кителя формы не признавал. Даже при +45°. Вот где был дурдом!