– Плохому танцору яйца мешают – ласково улыбнулся граф – Где ты там сарай увидел? Ну да, здесь есть сараи… Но я разрешаю тебе попасть в сарай, если ты совсем косой, и в сектор попасть не можешь… Не тяни!

– Как скажешь… твой сарай… – усмехнулся я, натягивая вызвавший ржач кучи знатоков и умельцев лук.

Ржущие пасти так и остались разинутыми, пока они провожали долго летевшую стрелу. Даже и не заметили, вроде, что я лук не опускал. Стрела воткнулась в ворота графского замка.

Через пяток секунд тишины слуги графа завопили, а он зарычал:

– Ты всадил стрелу в ворота моего замка! Это… оскорбление!

– Ты сам разрешил попасть в сарай. И требовал стрелять. Победа не оспаривается? Колечко сюда и кубок. Гор, попроси своих парней прямо сейчас на нём выгравировать поглубже надпись, что он награда Арде и Серому за победу в командном соревновании лучников графства… Драбан… – я решил сразу нанести надпись, поскольку не приходилось сомневаться, что семейство Драбан кубок любой ценой себе вернёт, а нам он нафиг не нужен, но за возврат… можно что-то и получить… нам смыться бы теперь спокойно. Потом соскребут они надпись, но проучить не помешает, да и показать, что мы с драгоценным для них кубком миндальничать не будем.

Ну и брат графа уже яростно рычал, что кубок мы не унесём. Явно и виконтесса будет против расставания с фамильной серебряной посудкой, но попозже – в царившем шуме я слышал, как на сеновале Бизона она мурлыкала про ищущих и находящих приключения дурочек с красными мордашками, и про как далеко затолкали несчастных белочек, потом довольно натурально, но не громко – свидетели разглядывания белочек и ей не нужны – вопила про коварство парней.

Но наши нежданные приключения только начинались. И сильно ускорились. Пока граф с братом расставались с кубком, затем граф любовался на работу гравёра, затем придумывал что ещё придумать, а младший из братьев скрылся в большой палатке, бормоча, что пора надевать доспехи, вылезла их сестра. Помятая и довольная, с сеном в волосах и на платье. Она попялилась на издевательство над фамильной святыней, бывшей фамильной святыней, и промурлыкала, указывая на вышедшего следом довольного Петю, быстро сориентировалась, гадина:

– Он меня коварно изнасиловал!

Граф радостно схватился за свою саблю, прорычал:

– Дуэль!

– Ложное обвинение. Я кондотьер, разберусь. А если хочешь оспорить… – ласково прорычал Гурон, поглаживая рукоять своей страшной сабли.

Я глянул на опять подходившую к нам Сестру, за которой тащилась грязная, в ремках, согбенная, слегка беззубая старуха, наверняка из разгромленной, но не сдающейся банды жуликов с безвыигрышными игровыми аттракционами, стеная и уговаривая купить счастливый билетик с предсказанием, а ей на хлебушек будет. Посмотрел на убравшего ручонку с сабли графа, понимавшего, что с Гуроном дуэль будет очень короткой и печальной для него, хотя радостной для его наследников. Увидел как добрая Сестра пожалела старушку и купила билетик с предсказанием, заплатив десять монеточек, вдвое больше выпрашиваемых пяти медяков. Рявкнул:

– Никаких дуэлей! Девица сама искала и нашла приключений! Добровольно!

– Несогласна, но… Значит я вызову Петю на турнирный поединок! Пеших рыцарей! Это не дуэль. И не до смерти! И наши правила не запрещают турнир между девицей и парнем, если девица хочет или ей надо – рассмеялась слишком хитрая виконтесса, дождалась кивка братца-графа – Не бойся Петя, это как изучение белочек! Ну?! Я вызываю!

– Я согласен – пробормотал затупивший и растерянный напором совсем недавней любовницы Петя.

– Отлично! И по правилам такого турнира победитель может забрать любую вещь побеждённого! Доспехи целиком нельзя, только одну цельную вещь! Но победитель может и попросить что-нибудь иное взамен СЛИШКОМ ценного для ПРОСРАВШЕГО! – коварно и мягко начала и яростно закончила, яростно и взглянув на старшего братца, красотка, но затем промурлыкала ему – Но будет и тебе конфетка…