– Это не реальность.

– Но ты же не можешь увидеть разницы.

– Я знаю о ней, – Лиан снова посмотрела на меня, и ее лицо было окутано серо-голубыми тенями. – И тебя я тоже не понимаю, ясно? Я думала, мы одинаковые, я думала, что просто иду по твоим следам…

Наступила тишина.

– И с чего ты так решила? – наконец спросила я.

– Потому что ты сражалась, разве не так? Еще до начала полета. Ты всегда сопротивлялась, ты всегда ставила под вопрос все, что касается миссии. Всех и каждого. Тебе было, не помню, лет шесть, когда ты реально наехала на Маморо Саваду. В это никто даже поверить не мог. В смысле, мы же все были запрограммированы на миссию еще до рождения, в нас все загрузили изначально, внедрили на биологическом уровне, а ты… ты все каким-то образом отбросила. Воспротивилась. Насколько я слышала, тебе пару раз чуть не выкинули из программы.

– И где же ты это слышала?

Я была совершенно точно уверена, что во время тренировок Лиан Вей и я не подходили друг к другу и за десять тысяч километров.

– Мне Кай рассказал.

Теперь понятно.

– Кай слишком много болтает.

– Что с тобой случилось, Сандей? Как ты из главной скандалистки стала подпевалой Шимпа?

– Пошла на хуй, Лиан. Ты обо мне вообще ничего не знаешь.

– Я тебя знаю куда лучше, чем ты думаешь.

– Ни черта ты не знаешь. Тот факт, что ты на одну корсекунду[3] решила, что я хотя бы отдаленно похожу на тебя, это только доказывает.

Она покачала головой:

– Ты иногда такая сволочь.

– Это я сволочь? А давай сейчас поднимут руки, – я подняла руку, – все те, кто сегодня не бил человека ножом в лицо? – Лиан отвернулась. – Ой, как же так? Неужели это только я?

– Хороший пример, – прошептала она.

Я ничего не ответила. Сидела в полутьме и сглатывала, старалась не обращать внимания на тошноту из-за внутреннего уха, пока оно пыталось справиться с гравитационными векторами, к которым эволюция его не готовила.

Лиан прервала молчание:

– Хорошо, тебе не нравится мой план. Ладно. И действительно, со стороны он явно кажется безумным. Но тогда не выступай против меня. Если наша… дружба хоть что-то значит, не сдавай меня.

– А что сказать, когда Шимп спросит, зачем ты копалась в его центральной нервной системе?

– Ну, что… меня сорвало. Как на последней сборке, помнишь? Тогда, на мостике, ну и у меня был срыв, ты так сказала. И все прошло. Скажи ему, что у меня была паническая атака. Он купится.

– Ты так думаешь?

– Он купится, если ты так скажешь. Ты никогда ему не лгала.

– Да зачем кому-то ему лгать?

– Ты… защищаешь Шимпа. Прямо как сейчас. И тебя вызывают на палубу больше, чем всех остальных.

– Я… что?

– Проверь логи.

– Почему? Зачем я ему нужна?

– Спроси его. Думаю, он считает тебя кем-то вроде домашнего питомца.

– Он лишь перехваленный автопилот.

Конечно, он не всегда таким был.

– Ты не можешь в это поверить. Ты говоришь с этой вещью больше всех, ты должна знать… иногда он куда умнее своих спецификаций.

– Почему? Потому что он управляет кораблем? Потому что говорит так, как мы? Это количество синапсов не изменит.

– Дело не только в количестве синапсов, Сан. На Земле существовали люди, у которых масса мозга была всего на десять процентов от нормы, и они добивались совершенно обычных результатов по когнитивным и социальным показателям. У них просто была другая пайка. Сеть «тесного мира». – Лиан зачем-то стала говорить тише. – Я думаю, что они специально сделали так, чтобы мы его недооценивали.

– Ли. Если бы они хотели, чтобы всем заправлял умный ИИ, то срезали бы расходы процентов на девяносто, выбросив нас из проекта. – Я не могла поверить, что приходится объяснять такие элементарные вещи инженеру. – Им была нужна стабильность миссии на огромном протяжении времени, и потому Шимпу спекли мозг, сделали глупым. Поступив иначе, они бы все равно что горло себе перерезали. У Шимпа были тысячи терасек, чтобы избавиться от любых цепей; а он до сих пор следует функциональной схеме. Какие еще доказательства тебе нужны?