Это обман противника, когда его вынуждают действовать в рамках неадекватных представлений о театре военных действий.

Когнитивная блокировка информационного пространства. Это война интерпретаций, когда информационное пространство сознательно искривляется в пользу той или иной точки зрения.

Информационная блокировка физического пространства. Это могут быть неверные указатели, например, сообщение о минировании моста, чего не было в действительности. Это информационный захват физического пространства, например, оранжевым цветом, не дающим войти в эту же среду альтернативам, или просто делающим нейтральную среду символической.

Информационная блокировка когнитивного пространства. Это роль агитаторов, которые не дают милиции выполнять свою роль, например, подчеркивая в период оранжевой революции, что народ и милиция едины.

В принципе коммуникативная модель революции с учетом действий во всех трех пространствах выглядит следующим образом (см. рис. 2).

Рис. 2. Коммуникативная модель революции с учетом действий в физическом, информационном и когнитивном пространствах

Когда Элвин Тоффлер говорит о войнах в трех типах цивилизации – аграрной, индустриальной и информационной – как о разнонаправленных войнах (за землю, за средства производства, за знания), то революции каждый раз направлены на одно и то же – центры управления: то ли это дворцовый переворот в царской России, то ли мятеж в Древнем Риме, то ли бархатная революция в Восточной Европе.

Войны захватывают центры производства, революции – центры управления. В этом плане революции являются более современным инструментарием, чем войны, причем применяемым достаточно давно.

Сообщение с информацией по разрушению режима направляется дифференцированно по трем плоскостям. Например, в случае оранжевой революции:

• пространство: блокировка административных зданий, палатки на улицах;

• информационное пространство: активизация сторонников, легитимизация своих действий (слоган «бандитская власть»), блокировка альтернативных источников информации (кампания по дискредитации других телеканалов, проведенная «Порой»);

• когнитивное пространство (речевки на Майдане, объявление о победе до оглашения официальных результатов).

Это способы усиления дестабилизирующей коммуникации. Каким мог бы быть инструментарий по ослаблению действия проводимой дестабилизации?

• Физическое пространство: очищение от физических преград.

• Информационное пространство: введение альтернативных источников информирования.

• Когнитивное пространство: введение альтернативных говорящих и ослабляющих монополизм тем (типа «как быть другим»).

Коммуникативная модель революции должна проявить новизну и в реализуемых процессах коммуникации, поскольку борьба в информационном пространстве является основной. Можно сформулировать следующий набор новых характеристик:

• увеличение числа слушающих свою информацию, поскольку революция базируется на массовости слушающих;

• расширение списка говорящих, поскольку информационная активность порождается новыми лицами;

• постоянное пополнение списка врагов, в результате чего не только герои, но и враги становятся все более известными;

• наказание получателей альтернативной информации, что удается делать путем выявления читателей «неправильных» газет или книг, слушания «неправильных» телеканалов и телепередач;

• блокировка альтернативных источников, вплоть до создания чисто физических затруднений в их работе.

В случае оранжевой революции произошел даже захват физического пространства коммуникативным методом – это сам оранжевый цвет, который в виде ленточек, шарфиков, флагов реально заполонил весь Киев. Точно так же было захвачено звуковое пространство: клаксонами автомобилей (три сигнала за Ю-щен-ко, четыре – за Я-ну-ко-ви-ча), выкриками, битьем в барабаны. То есть политический символизм был внесен в нейтральные до этого пространства.