В наступившей тишине до Верхова отчетливо донесся женский голос, усиленный откуда-то взявшимся мегафоном:

– …они поняли, что народ им не победить и трусливо убежали.

Тут к женщине подошел Безусяк и, взяв у нее микрофон, крикнул в него:

– Мне только что донесли, что на подавление этого митинга из Москвы утром направилась спец машина. Я не знаю, чем она оснащена: водометом ли, но это будет уже не то самодельное устройство, которое применили против вас в пятницу, а специально созданное для усмирения вас. Или это будет страшное устройство для разгона вас слезоточивым и удушающим газами, или ослепляющим светом или оглушающим звуком. Дожидаться нам прибытия этих адских машин не стоит, и я настаиваю на том, чтобы вы немедленно разошлись, а свой протест выразили игнорированием выборов, где нам не за кого голосовать. Все! Быстро разошлись! Я сказал, быстро!

Но было уже поздно. К площади подъехала и неспешно развернулась к ней передом между автобусами грузовая машина с закрытым металлическим кузовом, составлявшим одно целое с кабиной водителя. Наверху кабины неспешно задвигались стволы в направлении на площадь, и не успели заглядевшиеся на машину люди понять угрозу, как услышали целую канонаду хлопков и увидели вылетавшие из стволов овальные снаряды, которые стали взрываться у них над головами, заволакивая площадь синим дымом и издавая не выносимо пронзительные разрывающие ушные перепонки звуки. В панике люди стали затыкать уши, тереть глаза от пронзительной в них рези, вызвавшей поток слез, и прикрывать нос и рот, почувствовав отвратительный запах и рвоту во рту. Ничего не видя и не слыша, плохо соображая, они стали натыкаться друг на друга и падать на землю или опускаться на колени.

Когда залпы, пропесочив всю площадь, наконец, прекратились, на ней остались стоять не больше двух десятков человек, в основном, омоновцы на помосте вокруг полковника. Самого его Верхов не увидел.

Постепенно люди стали подниматься с явным намерением поскорее выбраться из этого ада. Крайние, шатаясь и вытирая слезы, почему-то не спеша, двинулись в разные стороны от площади. Но тут, откуда ни возьмись, появились опоновцы и стали подхватывать людей под руки и уводить их, не имевших сил сопротивляться, в автобусы. Совсем скоро один и них, который был ближе к Верхову, тронул с места и стал разворачиваться, стараясь не задеть спецавтомобиль.

Не раздумывая, Верхов бегом направился к своей машине, ругая себя за то, что не спросил у ребят, в какой автобус воткнули Вадика

Он успел вовремя, когда автобус медленно пересекал шоссе. Он поехал за ним и быстро догнал его. Автобус продолжал идти совсем медленно, раскачиваясь и виляя из стороны в сторону, а вскоре совсем остановился. Проезжая мимо, Верхоав увидел в разбитое окно и мимо раздвинутых и сорванных занавесок взмахи дубинок и услышал крики и песню на мотив «Смело мы в бой пойдем». Перезвон его мобильника он не сразу услышал. Тревожный голос Коли спросил:

– Константин Алексеевич, вы где?

– Следую за автобусом с задержанными на площади. Возможно, Вадик в нем.

– Не переживайте, все будет хорошо. Вы конкретно где?

Верхов назвал улицу и место. Коля велел ему ехать за автобусом в пределах видимости, не приближаясь, и пообещал немедленно выехать ему навстречу.

Автобус продолжил движение чуть быстрее, но вскоре опять замедлил ход.

Коля появился не спереди, а сзади и, подсев к Верхову, был строг и краток.

– Чтобы больше без моего разрешения ни на шаг. Их везут во Дворец Культуры. Туда свозят всех задержанных горожан, в основном с площади. А для колхозников, отказавшихся вернуться домой, выделен кинотеатр «Луч». За три часа заполнили лишь пять автобуов задержанными с площади и лишь два прошли в «Луч» с колхозниками. А вы почему за автобусом поехали? Услышали крики?