– Ну, ладно, – вынуждена была согласиться она.

Я уехал. По плану у меня первой стояли обувная и швейная фабрики, затем автобаза, а потом таксопарк и кожгалантерейка. К концу дня как раз управлюсь, если в Министерство обороны прямо сегодня не дёрнут.

***

Москва. МГУ.

Мартин и Альфредо отсели в столовой от своей привычной компании за отдельный стол.

– Это какой-то кошмар, – жаловался другу Альфредо. – Я не знал, что она такая злая. Я не хочу на ней жениться! Я лучше в Италию вернусь. Жаль, конечно, бросать работу над диссертацией, но что поделать…

– Подожди, я знаешь, что подумал? У нас же Паша Ивлев куратор, – вспомнил Мартин. – Ты, прежде чем всё бросить, лучше к нему подойди посоветоваться. Он лучше нас с тобой в местных нравах и обычаях ориентируется. Может, подскажет что?

– Слушай, а правда, сегодня же и подойду.

– Давай, дружище. Надо всё попробовать. А аспирантуру бросить всегда успеешь.

***

Москва. УВД Гагаринского района.

Вернувшись к себе, начальник ОБХСС Волобуев вызвал к себе капитана Баринова.

– В общем, так, Юр. Поручение у нас с тобой от главка по поводу той тетрадочки, – многозначительно посмотрел он на капитана. – Ты её принял, тебе и отрабатывать.

– Понял, Валентин Петрович, – кивнул Баринов, мол, понимаю, о чём речь.

– Горком сам разберётся со своими подчинёнными. А наша задача остановить распространение информации. Как мы это сделаем, никому не интересно, разрешено использовать любые меры, если по-хорошему эта барышня, – он положил перед капитаном листок с данными Быстровой, – не поймёт. Но я бы не рисковал и сразу начал довольно жёстко. Потому что главное, чтобы она к смежникам с этим же самым не пошла. Сам понимаешь, если начнётся какая заварушка между нашими ведомствами, мы первые с должностей слетим, и вообще можно без погон остаться…

– Я вас понял, Валентин Петрович. Всё сделаю в лучшем виде, не беспокойтесь.

– Держи меня в курсе.

– Так точно.

***

Москва. Съёмная квартира Быстровой.

Регина пришла домой и не смогла повернуть ключ в замке. Пока она соображала, что происходит, незапертая дверь распахнулась и она увидела на пороге свою квартирную хозяйку.

– Мне же завтра только платить, – удивлённо проговорила Регина и только тут заметила в коридоре свой чемодан и другие свои вещи. Хозяйка их уже собрала и выставила в коридор. – Но почему?

– Почему?! Она ещё спрашивает, почему? – в ярости заорала хозяйка. – Мне из жилкомиссии звонили! Спрашивали, что за бордель я тут устроила?! Грозятся квартиру на перераспределение передать, раз она по назначению не используется! Всё из-за тебя, шлюха! Убирайся немедленно! Чтоб духу твоего здесь не было!

Оказавшись на улице с кучей своих вещей, потрясённая Регина побрела в сторону дороги и попыталась остановить машину. Только минут через пятнадцать возле неё остановилось такси. Она назвала свой домашний адрес и сама предложила десятку. У неё не было сейчас никакого желания торговаться.

Мать уже была дома, но смотрела на нее, как на пустое место. Молча открыла дверь, молча пропустила ее с вещами внутрь. Ни здравствуй, ни вопросов о том, как у нее дела… Ну и чёрт с ней, – решила она, молча затащила всё в свою комнату и закрылась там.

Но пришёл с работы отец и началось… Родителям, оказывается, звонили ещё на той неделе из деканата и сообщили, что исключили её из университета за аморалку.

Отец не выбирал выражений и орал так, что Регина не выдержала:

– Что ты на меня орёшь?! Ты ничего не знаешь! А там такое на кону! Там такое творится! Им ничего не стоит человека в тюрьму просто так отправить! Не то, что из университета исключить! Но я уже была в милиции! Они ещё пожалеют, что со мной связались!