– Кирилл Иванович, есть возможность аннулировать уже выданные ордера?

– Если есть основания, то конечно, – ответил тот.

– Например?

– А что за ситуация? – поинтересовался Щербаков. – Мне будет легче сориентироваться.

– Сын Якубовой с семьёй выписался из трёхкомнатной квартиры матери, и она обменяла трёшку на однокомнатную квартиру без учёта его интересов.

– Как так? Она что, обвела вокруг пальца собственного сына?

– Ну, вот так, – развёл руками Шанцев. – Говорит, что не специально… Так получилось.

– Ну… Надо проверить, что у нового жильца в этой трёшке с нормами? Сколько у него человек в семье? И есть ли у его семьи ещё какая-то жилплощадь? Если там что-то не так, то легко ордер на трёшку аннулируем.

– Понял. Узнаю… А как? – озадаченно смотрел Шанцев на Щербакова. – Кирилл Иванович, они же с работы должны приносить справки, что ведомственное жильё не занимают. Так?

– Ну, да.

– Посмотри, пожалуйста, в документах на обмен, где работает… Левичев Михаил, – посмотрел Шанцев в свои записи. – ну и все другие обстоятельства, что там можно установить.

– Хорошо, – с готовностью поднялся он, – сейчас все выясню и перезвоню.

***

Москва. Горный институт.

Встретившись в столовой с Юрой Бахтиным, Диана из вежливости спросила, как у него дела?

– На демонстрацию завтра собираемся, – воодушевлённо ответил он. – По Красной площади пройдём. Может, даже, по телевизору покажут.

– А я? – загорелась Диана. – Сижу там в архиве, ничего не знаю!

– Так приезжай завтра к половине восьмого сюда, – предложил он. – Конечно, как же без тебя! Все обрадуются. Тебя же не позвали только потому, что теперь и не совсем понятно, наша ты еще или уже нет… Наверное, в деканате подумали, что тебя архивное начальство должно отправить на демонстрацию. А они решили, что в деканате должны… Вот ты и потерялась.

Ну, вряд ли все обрадуются. В особенности Зойка Малюгина… – подумала Диана. Но идея пойти на демонстрацию нравилась ей все больше и больше. Ей так все мозги иностранными словами забили, что прогуляться пару часов по центральным улицам Москвы по весне – самое то. Тем более в памяти живо всплыло, как весело было в детстве шагать на демонстрации за руку с мамой по Святославлю. А еще раньше, когда была совсем маленькой, было еще лучше. Полная гарантия, что какой-нибудь мужчина подхватит малявку и посадит себе на шею. Так отмечать праздник было вообще здорово, видно далеко-далеко, ты словно паришь над головами людей!

– И приеду, – решительно сказала она Юрке. – Там нигде записываться не надо?

– Нет, вроде, – пожал он плечами.

– Но если вдруг понадобится, запиши меня и мужа моего, ладно? – попросила она. – Смотри, не забудь!

– Да ладно, ладно, – улыбнулся Юра. – Я же если забуду, ты же меня потом убьешь, верно?

– За несколько секунд шею сверну, – лукаво улыбнувшись, подтвердила Диана. – А уж если автомат Калашникова под рукой окажется, то еще быстрее прикончу.

Юрка рассмеялся, довольный тем, как она подхватила его шутку.

***

Москва. Камвольно-отделочная фабрика.

– Так, ну что? Всё у нас работает, всё у нас хорошо? – радостно потирая руки, осматривал цех с новой линией главный инженер Воздвиженский. – Комиссия соберётся часам к трём, товарищи. А пока можете быть свободны до приезда представителя Внешторга. Отчитаемся и можете возвращаться домой, – с благодарностью посмотрел он на американцев.

– Глеб Николаевич, а где нам комиссию ждать? – уточнил у него Орехов.

– Хотите, у меня в кабинете, хотите в столовой, – предложил Воздвиженский.

– Может, в столовой посидим? – предложил Озеров, – как раз обед скоро.

– Хоть поесть последний раз за директорским столом, да? – подколол его Орехов. – Ну, пошли в столовую.