Вернулся домой и почти сразу в дверь постучались. Это пришли Мартин с Гришей. Вчера так ухайдакался, что даже не спросил мужиков, где Мартин. А ему, оказывается, Гриша помог с хозяевами одной из квартир у них на пятом этаже связаться и теперь Мартин мой сосед.

– Ну, это здорово! – обрадовался я.– Молодцы какие! Ты, Гриша, прямо-таки нас выручил!

– Там, правда, квартиру надо в порядок ещё привести, – заметил Гриша, весьма довольный моей похвалой. – Там студенты жили, с виду нормальные ребята, а квартиру уделали так! Потому их хозяева и выкинули, и захотели нормального жильца.

– Ага, особенно плиту испачкали сильно, – усмехнулся Мартин. – Но ничего, отмою. И у меня ещё одна хорошая новость есть, – улыбаясь, сказал он. – Мне разрешили на самбо к Марату ходить.

– О, как! Поздравляю!

Ну, прямо день чудесных новостей. Сказать по правде, у меня камень с души свалился, что не надо искать Мартину квартиру, что обошлись без меня, да ещё с таким прекрасным результатом.

Заглянул в холодильник, парни вчера привезенной копченой рыбой все полки заложили.

– Рыбки хотите? – спросил я.

– Под пивко? – подмигнул Гриша. – А то! Конечно, хотим.

Они с Мартином засобирались до ближайшего магазина, где разливного пива можно было взять. Только дверь квартиры открыли, как из подъезда донеслись какой-то шум, мужские крики…

– Это ещё что такое? – спросил я, выходя на лестничную площадку к лифту. Мартин и Гриша за мной.

Тут раздался женский вскрик:

– Больно же! – услышали мы и опять вскрикнула женщина.

– Лина! – переглянулись мы с Гришей и оба понеслись наверх. Мартин бросился за нами.

На четвёртом этаже мы столкнулись с ней. Она убегала от троих мужчин.

– Спрячься у меня, – велел я ей, пропуская вниз. – Стоп, ромалы! Вы чего тут устроили?

То, что это цыгане, не вызывало никаких сомнений. Тем более, позади всех заметил Лининого Мишу-цыгана.

– Отойди, пацан, это не твоё дело, – воскликнул незнакомец лет сорока и навис надо мной, стоя на ступеньку выше. Он и так немаленького роста и крупного телосложения, загородил собой всю лестницу.

– Ну, здрасте, три мужика на одну женщину и не моё дело? А ничего, что это моя соседка?

– А ничего, что это моя жена? – подал, наконец, голос Миша, пытаясь выглянуть из-за спины сородича.

– А одному с женой слабо справиться? – ухмыляясь, скрестил руки на груди Гриша.

***

Смоленская область. Колхоз «Ленинский путь».

Проводив мужчин до автобуса, Земфира возвращалась к своему дому, громко объясняя каждому встречному, что вот, мол, поехали за беглянкой.

Она прекрасно понимала, что Лина по-доброму не вернётся. Она как белая ворона в их колхозе, слишком образованная, слишком интеллигентная. Ей кажется, что и в самом деле, нечего ей тут делать. Ну так придется возвращаться по-злому.

Спустить такую выходку Лины, ничего не предприняв, нельзя, репутация у Миши и так пострадала. Съездят мужики в Москву, привезут ее домой, а тут уж она за нее возьмется. В колхозе она работать не хочет… ну так кто хочет? Земфира, что ли, хочет? Еще не так и давно табором кочевали, каждый месяц – новое место, сердце пело. Мишка, вон, и тот эти времена помнит, что уж про нее говорить.

Земфира уж так радовалась, что Лина в её сына влюбилась, что Миша в Москве окажется, из колхоза вырвется. Рано радовалась… Жаль, конечно, что ничего у них не вышло. Сватья упёрлась, не захотела Мишу прописать, даже, временно. Да что сватья? Сестра родная, и та не прописала!

Но надо жить дальше…

Земфира подошла к своему дому и обратила внимание на почтовый ящик, набитый газетами. С этой нервотрёпкой про всё на свете забыла! – подумала она, вынимая прессу.