Москва

На обратном пути домой вспомнил, что нас Маша пригласила на эти выходные в заказник. Передал приглашение жене. Она так обрадовалась, прямо запрыгала, стоя в метро.

А у нас же Пётр в субботу приезжает. Кто его встречать будет? И с собакой надо кому-то гулять два дня, пока мы не вернёмся. И кота кормить. Обзавелись питомцами, свободы действий резко поубавилось. Кого-то теперь надо просить пожить у нас на выходные.

Можно, конечно, ключ от квартиры у соседки оставить Ирины Леонидовны, записку в дверь подсунуть, что ключ в квартире рядом. Но одного Петра тут лучше не оставлять, гулять с Тузиком пойдёт, еще на Лину напорется, по закону подлости. Кто его знает, как себя поведет по незнанию. Скандала потом не оберёмся. Сестра жизни не даст.

Решил позвонить бабушкам, пригласить их в гости на пару дней. Они же ещё ни разу у нас не были. Вот пусть и приедут, с Тузиком погуляют и за Петром заодно присмотрят.

Дома нас с нетерпением ждали. Тузик прыгал по полу вокруг нас, а Мурчик мяукал со стола в кухне. Бежать встречать нас, как пёс, ещё боялся, но очень хотел и звал к себе. Так смешно было наблюдать, как он, дождавшись от Галии поглаживаний, тут же успокоился, замолк и громко заурчал.

Пришлось идти гулять с собакой, пока Галия ужин готовит. Заглянул в почтовый ящик, тишина. Мы с Тузиком пробежали по привычному уже маршруту и вернулись домой к накрытому столу. Надо отметить, что в бег по вечерам песель очень быстро втянулся. Любит двигаться, в радость ему с хорошей скоростью передвигаться.

В четверг на занятия не пришёл Лёнька Желтов из комнаты Брагина. Давно я в общежитии, блин, не был. Совсем из компании выпал. Наши парни возбуждённо обсуждали в перерыве историю, в которую влип Желтов. Этот дятел с кем-то в городе зацепился и сел играть в карты. Вот не понимаю. Ему в общаге карт не хватило, что ли?! Сутки напролет бывало, играют. Вспомнил сразу парня в поезде, которого каталы раздели-разули. Взрослые, вроде, люди. Как так можно?

– А на занятия-то он почему не ходит? – поинтересовался я.

– Так он из общаги выйти боится, – ответил Федя Пыняев. – Его эти лбы караулят.

– Чего хотят?

– Денег! Чего они хотят? – усмехнулся Женька Булатов.

– И много?

– Семьсот рублей, – ответил Пыня.

Я присвистнул непроизвольно.

– Ничего себе, поиграл! – удивился я. – Кто же с ним в долг-то играл?

– Нашлись умники. – сказал Ираклий.

– Мужики, – сказал я. – но вы же понимаете, что это все афера точно? Подставили его под проигрыш. С ним кто-то был в тот момент?

– Нет, он один был. Но карточный долг… – возразил Семён.

– Долг долгу рознь! – возразил я. – Одно дело играть честно. Другое с профессиональными шулерами. А красиво они придумали: вечно голодных студентов с пустыми карманами выигрышем заманить, а потом в долг играть. Кто, вообще, в долг играет? Да и странно все это. Аферисты карточные обычно жертву обирают и смываются. А эти, получается, ходят, преспокойно долги выбивают. Подъезды целыми днями караулят. У нас же сколько их?! Они что, у каждого дозорного выставили?

– Получается, так, – озадаченно ответил Булатов.

– С шести утра до одиннадцати вечера один человек на посту не простоит, они меняться должны. Это сколько человек вовлечено? Что-то тут нечисто, мужики. Надо бы разузнать, нет ли в ДАСе других таких же пострадавших, как наш Лёнька.

– Ну, допустим, есть и что? – спросил Ираклий. – Выходить с ними стенка на стенку?

– Нет. Это не даст ничего. Порежут нас, как цыплят и всё, – сказал я. – Давайте поразмышляем. Они обложили огромный комплекс. Значит, имеют для этого достаточно людей. Наверняка у них играет ещё кто-то, может, даже несколько бригад. Сами посудите, не делят же они только эти семьсот рублей на кучу народа. Значит, это банда. Действуют они достаточно нагло. Наверняка Желтов – не единственная их жертва в ДАСе.