Мужчина был абсолютно лыс, а кожа его черна, словно вороненая сталь, блестящая в тусклом свете.

«Проклятый матран», – пронеслось в голове у Андрэ. Внутри у него все сжалось, словно его окунули в ледяную воду.

С самого детства он слышал о матранах только ужасы. Как за тремя морями эти проклятые варвары ведут себя, подобно совсем отсталым дикарям. Истории рассказывали, как они врываются в дома к белым горожанам и творят бесчинства: пытают мужчин раскаленным железом, насилуют толпой женщин и детей, а потом пожирают своих жертв, запивая их кровью.

Заметив перепуганный взгляд мальчика, матран громко клацнул зубами, так что от этого звука Андрэ едва не подскочил на месте. Только чудом он смог сдержаться, вцепившись побелевшими пальцами в край своей потрепанной рубахи.

– Смелый мальчик, моя съесть тебя, – проговорил незнакомец, старательно коверкая слова. Его голос звучал низко и хрипло, словно рычание дикого зверя. – Вырывать смелый сердце и есть, чтобы тоже стать смелым.

Андрэ сглотнул ком в горле и, собрав всю свою храбрость, произнес дрожащим голосом:

– Я слышал, как вы говорили, зачем вы притворяетесь?

Матран замер на мгновение, а затем его лицо расплылось в широкой улыбке, обнажив ряд кривых желтоватых зубов, резко контрастирующих с темной кожей.

– Затем, что ты хочешь видеть меня таким, малыш. – Он подмигнул Андрэ, и в его глазах мальчик увидел не жестокость, а озорной блеск. – Или, может быть, я на самом деле дикарь и просто притворяюсь добрым.

– Зачем? – снова произнес Андрэ и тем самым смутил собеседника.

– Чтобы выпустить тебе кишки в самый неожиданный момент. Как мысль? Ты что, книжек про матранов не читал?

– Читал, но в последнее время я полагаюсь больше на свой опыт, а не на сказки.

– Резонно.

– Да и потом, живым я буду стоить больше. Дель-Конзо хочет сам меня убить.

Великан картинно развел руками, признавая его правоту.

– Познакомь нас, Жан. Этот маленький господин меня заинтересовал и посмешил.

Гурат, которого матран назвал по-свойски Жаном, переводил взгляд с одного на другого.

– Андрэ Жуар, теперь уже бывший граф дель-Косталь, вроде как законный владелец этих земель. – Старик перевел взгляд на темнокожего мужчину, его голос звучал устало, но с ноткой уважения: – А́мос Саид аль-Барей, известный также, как Малыш-Амос и Тот-черный-хер.

Амос хмыкнул, скрестив мускулистые руки на груди.

– Ты еще Черного Дьявола забыл и Того-проклятого-черного-колдуна.

– Думал, что ты не любишь эти прозвища. – Гурат приподнял бровь, в его глазах мелькнуло удивление.

– Колдуном был мой дед, а дьяволом меня уже сто лет не зовут, но, думаю, разрешу мальчонке в виде исключения. – Амос подмигнул Андрэ. – Немного у меня графов в друзьях, так что пусть почувствует себя особенным.

– С чего ему такая честь?

– Он еще ни разу не назвал меня сволочью или черномазым, а это весьма редкая доброта в последнее время.

Амос громогласно рассмеялся.

Андрэ нервно сглотнул, его глаза расширились от удивления.

– А мы друзья? – с недоверием спросил он.

– О-о-о-о, – матран произнес это с широкой улыбкой, обнажая зубы, – лучшие. Как говорится, друг моего друга – мой друг. – Он кивнул в сторону Гурата. – А с этим старым ублюдком мы уже почти полвека знакомы. И скажу вам так, милорд: мы связаны не хуже двух половинок одной весьма страшной задницы.

Он повернулся к старику и серьезно велел:

– Расскажи ему про меня побольше, Жан, пусть перестанет уже меня бояться.

В ответ Гурат указал на потертый деревянный стул.

– Сядь.

Андрэ подчинился, ощущая, как колени еще дрожат.

– Амос – друг друзей. В крупные дела он не лезет, в основном держится в тени…