– Я его отчётливо вижу.

– А я его не вижу.

– Ты слишком самовлюблен, чтобы признать тот факт, что становишься менее привлекателен. Еще год, второй, ты перестанешь быть секс-символом среди девушек и займешь ту же категорию людей, которые, чтобы потрахаться, ходят на двадцать свиданий, а не один раз в бар.

– Трент, – Эммерс устрашающе тихо произнес его имя, и я в предвкушении откинулся на спинку кресла, улыбаясь Робину, который тоже отвлекся от своего телефона, – я хотя бы буду трахаться, а не ходить круглогодично со стояком в штанах. Даже если у меня отнимут тело Аполлона и волосы Тарзана, никто не сможет отнять моей харизмы.

Ясно.

Этот спор мог бы продолжаться бесконечно, если бы я не со смехом в горле похлопал стоящего Трента по плечу, желая ему удачи в этом бою, и не исчез снова в своей комнате, разглядывая то место, где днем стояла Бэмби.

Я нуждался в свежей дозе мотивации и положительного эффекта от разговоров с ней, потому что только она могла меня осадить так, что я ещё часа два оставался в восхищении. И сейчас, когда неприятные новости нагрянули ко мне, подобно туче посреди ясного неба, мне было нужно это как никогда. Именно поэтому я отправил ей три сообщения, которые могли с легкостью разжечь огонь ненависти в ней.

* * *

– Чё ты мне пас не дал? – Митчелл снял с головы шлем, проводя рукой по потному лицу, и взглянул на меня. – Или Даррену хотя бы.

– Я не увидел, – пробормотал я, смотря на поле, где на газоне, распластавшись, лежала команда защиты.

– Давай, протирай глаза, братан, – блондин уселся рядом со мной, протягивая бутылку воды, – а то на игре такая отмазка не прокатит.

– Знаю, – я сощурился от светящего в глаза солнца и перехватил бутылку.

Утренняя субботняя тренировка прошла хуже, чем в обычные дни, потому что я несколько раз чуть не вдавил Тиана башкой в зеленый газон, и при этом старался соблюдать непредвзятость, характерную для капитана команды. В конечном итоге, я сел на скамью спустя полтора часа и снял шлем, наблюдая за номером, присвоенным Уолоку: 83, и не мог поверить, что этот блондинчик – это предел мечтаний Бэмби. Она – абсолютная противоположность своим вкусам.

Сентябрьское солнце в Сан-Франциско, опускаясь за горизонт, светило прямо в глаза, пока я, щурясь, пытался разглядеть беготню на поле и чувствовал, как грудь жжет от постоянного часового бега из стороны в сторону. Трент был все-таки прав. Здоровый образ жизни не помешал бы для моего организма.

Я откашлялся, отвернув голову в сторону и готовясь выпить немного воды, и в тот же самый момент заметил, как на трибунах появились три фигуры, одна из которых – самая яркая посередине – принадлежала Бэмби. Её светлые волосы были заплетены в косу, свисающей ей на левое плечо и заканчивающейся чуть ниже груди, обтянутой в желтый корсет её короткого платья, прямая юбка которого, завершающаяся на середине бедер, выставляла напоказ загорелые ноги.

Я сглотнул, уткнувшись взглядом на белый короткий кардиган, закрывающий её руки, но открывающий вид на лебединую шею и четко прослеживаемые ключицы.

И практически сразу же отвернулся, жадно глотая воду, будто страдал долгое время от жажды. Мне не нравился этот эффект, который производила на меня Бэмби, но я мог бы смириться с этим, если бы не тот факт, что сейчас она, кажется, нарядилась для определенного человека. Человека, который бегал по полю с нулем очков и с таким же количеством коэффициента полезного действия, под номером 83.

Я поднялся на ноги, отложив пустую бутылку, чтобы вернуться в строй и насладиться моментом, когда буду впечатывать Уолока в землю, заставив лицом пересчитать количество травинок на газоне, но тренер, взглянув в мою сторону, отрицательно кивнул. Черт. Мой взгляд снова метнулся к трибунам, где Бэмби в окружении своих подруг садилась на скамье с точеной грациозностью даже в этом движении и смотрела в мою сторону.