– Я в курсе, – со значением кивнул Ретт. – И одного из них я пристрелил нынче утром.

– О, Ретт! Я совсем забыла об этом… Но мне ни чуточки не жаль Люка. Он был самым бессердечным типом из всех, кого я в жизни видела.

– Он тебе чем-то насолил? Какого ж дьявола ты чуть не выскочила за него?

– Нет, собственно, ничего такого он не сделал. И… Ты должен знать, между нами ничего не было. Мы только поцеловались, один раз. Я… я почти готова была полюбить его, мне казалось, у вас с Люком есть что-то общее. Только когда он появился в моей жизни, я стала понемногу забывать о тебе… Я тешила себя надеждой, что Фэнтон влюблен в меня. Во всяком случае, он явно желал меня как женщину.

При последних словах Батлер, внимательно слушавший ее объяснения, расхохотался.

– Что смешного я сказала? – нахмурилась Скарлетт.

– Дорогая, открою тебе секрет: любой мужчина, если он еще не старик, способен желать как женщину первую встречную красотку.

– Ты имеешь в виду шлюх? – раздраженно воскликнула она.

– Нет. Любую хорошенькую женщину. Только вот осуществить подобные внезапные желания можно лишь со шлюхами или… Или с женой, если страстно любишь ее.

Он собирался обнять Скарлетт, но она вывернулась.

– То есть, ты хочешь сказать, что Фэнтон желал меня как шлюху?

– На твоем прелестном личике написано, что так оно и было, и именно этого ты ему не можешь простить. Ну а дальше? Каким образом тебе удалось вынудить его сделать предложение?

– Не мне. Это все Кэт. Она произвела на Фэнтона очень сильное впечатление. Впервые он увидел ее балансирующей на спине огромной кобылы.

– Что?!

– Она пробралась в конюшню, сняла ботинки и чулочки и забралась на спину Кометы. Кэти такая же бесстрашная, как ты.

– Не пытайся задобрить меня комплиментами. Ты ужасная мать, Скарлетт! Почему ты оставляешь без присмотра маленького ребенка?

– Я сама постоянно боюсь. Но уследить за ней просто невозможно. Ты говорил о гувернантке. Не знаю уж, кто согласится целый день носиться за этим чертенком. У нас была одна гувернантка, но Кэти больше играла с ее сыном. Она смотрела мальчишке в рот и буквально боготворила его. Но когда я отправила Гэрриэт и Билли в Америку, Кэти не проронила ни слезинки, хотя переживала. Кстати, Гэрриэт вышла замуж за Эшли Уилкса, как я и надеялась, посылая их в Атланту.

– Не заговаривай мне зубы. Рассказывай дальше про своего графа.

– Люк очень заинтересовался Кэти. Подробно расспрашивал меня о ней и через некоторое время сделал вывод, что я должна родить ему сына, которым он сможет гордиться. Такого же здорового, бесстрашного и волевого, как Кэт. И сказал, что, выполнив эту миссию, я буду практически свободна, но при этом иметь все привилегии графини, его деньги… К тому же он обещал удочерить Кэт и хорошо к ней относиться.

– И в отместку за то, что он не влюбился в тебя без памяти, ты решила надуть этого негодяя, выйти за него замуж, не сообщив о том, что Кэт – последний твой ребенок?

– Нет, все было не так.

Даже сейчас при воспоминании о той омерзительной сцене в душе Скарлетт вскипел давний гнев.

– Как ты мог подумать такое! Конечно, я тут же отказала ему. Сделка, которую он предлагал, показалась мне унизительной. Даже если бы я могла иметь детей… По его мнению чувства, любовь – глупые романтичные выдумки. Этот бессердечный монстр никогда не знал любви, не верил в ее существование! Честное слово, когда он сказал это, я ощутила, будто мне наплевали в душу. Ведь я-то знаю, что такое настоящая любовь. И я указала этому мерзавцу на дверь.

– Вот как? – Ретт хмыкнул, и бровь его удивленно взлетела вверх. – Теперь уж я вовсе ничего не понимаю… А как же брачное объявление в газете?